– Послушай, никто же ничего не узнает… Оставим Сережу воспитателю, а сами – в турецкую баню… Там мальчик работает, турок, разумеется… Он тебя так будет ублажать, так ублажать…

– Маша, мне не надо, чтобы какой-то там мальчик-турок ублажал меня…

– Да он же тебя мыть будет, дурочка, а ты что подумала? Катя, не упускай такой шанс… Пока Миша твой делает вид, что отправился на яхте ловить тунца… Ты вообще представляешь себе, какого размера бывает тунец? Как кит! Это же так – рекламный трюк…

– Честно говоря, мне все равно, кого он ловит: тунца или скумбрию… Я приехала сюда лениться, понимаешь? Есть, плавать и спать, спать…

– Ба, да у тебя, красавица, глаза закрываются… Еще же только утро! Ой, смотри, какие кошки турецкие, тощие… Их что, не кормят, что ли?

В памяти осталась не картинка, а ее дикий вопль, крик и те ощущения, которые она никогда не забудет, – полного бессилия и унижения… Она так кричала, так кричала, что, казалось, разодрала себе горло… И руками била его по голове, по плечам, чем придется, что попадалось под руку, царапала его кожу, мяла, рвала ногтями его уши, щеки, когда он поднимал голову… Придавив коленом ее бедро, он легко, как только мог сильный, здоровый мужчина, овладел ею, и ничто – ни ее сопротивление, ни страшные крики, ни слезы, ни мольбы – не смогло его остановить… Он двигался в ней, как будто она принадлежала ему, как будто бы он имел на это право, и единственным ее желанием было сомкнуть бедра и сбросить с себя этого тяжелого и сильного мужчину… В момент предельных судорог он обмяк и лежал на ней некоторое время, словно приходя в себя после всего того, что он натворил…

– Гад, сволочь… – сипела она под ним, давясь слезами. – Как же ты мог? Как мог? Ведь ты – самый лучший друг Миши… неужели вы, мужики, такие скоты, – рыдала она уже в голос, закатываясь, – что не можете остановиться, не можете владеть собой, – грязные животные!!!

День, сухой, солнечный, сентябрьский, хорошо начинался. Катя пекла пирог – они с Мишей готовились к семейному празднику – годовщине свадьбы. Событие, касающееся их двоих. Год совместной жизни означал для Кати многое. Во-первых, она обрела статус замужней женщины, о чем всегда мечтала. Во-вторых, ее муж Миша Андриянов, с которым они прожили год, не обманул ее ожиданий. Он оказался любящим, заботливым, порядочным и очень спокойным. Он ни разу за все время их совместной жизни не повысил на нее голос, не сказал ничего обидного и, тем более, оскорбительного. С ним всегда можно было договориться. К тому же он не был жадным, чего так боялась мама Кати. Словом, Кате повезло с мужем. Что касается любви, то в этом она еще не разобралась. Что такое любовь? Когда ждешь мужа с работы, волнуешься, прислушиваешься к шагам на лестнице, а когда муж приходит, ты радуешься, ты успокаиваешься, потому что он рядом. Когда ты сидишь напротив него, кормишь его ужином, и чувствуешь себя счастливой, и тебя переполняет радость просто от сознания, что он есть и что вы вместе. Когда ты ловишь его взгляды, прикосновения, когда тело твое откликается на его ласку и нежные слова, когда вы вместе, одно целое… Когда ты чувствуешь, что он тебе по-настоящему близок. Миша… С ним все было не так. И, поджидая его с работы, она почему-то всегда нервничала…

Андриянов был старше Кати на целую жизнь, то есть на двадцать лет, которые он прожил в браке с другой женщиной и с которой расстался, судя по всему, раз и навсегда… Даже дочь его после развода родителей отдалилась от отца, равно как и он от нее. И для него на первом плане всегда теперь была только Катя. Чувствовалось, что он уже пожил, что многое в своей жизни успел, однако теперь все приходилось начинать заново. Покупка квартиры, обустройство, налаживание отношений с новой женой… В нем, как и в каждом, имевшем за плечами брак, мужчине чувствовалась некая усталость, и эта усталость выдавала его возраст, вернее, разницу в возрасте… Он не так радовался переменам в жизни, как Катя. К тому же он был очень занятой человек. Миша был адвокатом и никогда, по сути, не принадлежал ни себе, ни Кате: его одолевали постоянные телефонные звонки, и если он не был в своем офисе, суде, тюрьме или на встрече с клиентами, то все равно дома часами просиживал за компьютером, копался в книгах по юриспруденции и всегда хотел спать. Интимную сторону их супружества Катя воспринимала, к своему сожалению, исключительно как гигиенические процедуры – не больше (да и Миша часто повторял, что