Дауншифтинг – в переводе с английского «переключение на низшую передачу». Социальное явление целенаправленного осознанного спуска по социальной иерархии, отказ от чужих целей и последующая жизнь для себя. Дауншифтер осознает иллюзорность навязываемых целей, понимает, что чем больше материальных благ приобретается, тем больше хочется. И дело не столько в статусе и богатстве, сколько в цене, которую за них приходится платить в обществе: стрессы, болезни, отсутствие свободного времени, семейные конфликты и т. д. Сознательно отказываясь от статуса и погони за деньгами, дауншифтер получает внутреннее удовлетворение, возможность заниматься любимым делом, жить так, как хочется.

Драка назревала вне расписания.

Весь сегодняшний день события опережали график. Я даже злиться начал раньше обычного – после того, как с утра навестил единственный в Каменных Крестах промтоварный магазин «Мастерок». В нашем относительно молодом поселении, построенном на берегу затерянной в таёжном безбрежии реки Таймуры, вообще не очень богато с магазинами. Пришел и уперся носом в закрытые двери. Выяснилось, что Азрак Галиакбаров, хозяин и по совместительству единственный продавец «Мастерка», никого не предупредив, удрал по делам то ли в посёлок городского типа Северо-Енисейский, то ли в Бор.

По идее, в моем распоряжении должно остаться целых полчаса, чего вполне достаточно для завершения очередной интересной беседы из разряда «писатель познаёт жизнь глубинки». Но что-то пошло не так. Судя по всему, придется покинуть «Котлетную» раньше обычного и передислоцироваться в пафосный по провинциальным меркам «Макао».

Десять минут даю. И битва начнется.

Я лениво покатал вилкой знаменитую котлету, потом загнал её в ядреную густую горчицу, поморщился и опять посмотрел налево, где через два столика от моего и назревал конфликт. Вахтовики гудели всё громче, решительней, вот один из них уже толкнул ладонью другого в грудь. Пока только ладонью, но кулаки будут. Чёрт, не учел я, что у них очередная смена. Работники вахт – народ занятой. Вкалывают как черти, по посёлку не болтаются, обретаясь исключительно в местах производства работ, и на все законтрактованное время у них введён строгий сухой закон. А вот по завершению вахты… Очередная вертушка, предназначенная для вывоза на материк именно этой партии трудяг, прибудет только завтра, первую часть выплат – как они по-модному говорят, первый транш – ребяткам уже перевели, отчего бы и не погудеть в «Котлетной»? И только тут. Транш есть, а наличных почти нет, банкоматы в Крестах ещё не появились.

Настало время рассказать, на что же именно уставший от суеты малоизвестный писатель променял благословенную богом столицу нашей Родины. Стоит пояснить, что собой представляет моя нынешняя берлога в сравнении с пятью многокомнатными московскими квартирами в центре, четыре из которых ныне более чем выгодно сдаются, а в пятой весело и комфортно, надеюсь, живёт любимая племянница-студентка.

Каменные Кресты – обычный таежный поселок, расположенный среди прибрежных сопок Эвенкии в междуречье двух Тунгусок: Северной и Подкаменной. Настоящий затерянный мир. Недалеко протекает малоизвестная река Таймура, в крутых излучинах которой во времена браконьерской вырубки скопился плывущий по реке лес, эти скопления потому и называются плавнями. Там забытые лиственницы да ели и лежат по сей день. Эвенки, коренные жители этой местности, называют эти места «мёртвой рекой», так у них повелось ещё со времён падения неподалёку знаменитого Тунгусского метеорита. Поэтому и строящийся в конце семидесятых годов прошлого столетия крошечный военный городок популярности у жителей соседних поселений не получил, не хотели люди сюда ехать, учитывая плохую репутацию места.

Никто не смог прояснить мне этимологию названия, современников, способных рассказать, как и почему посёлок получил такое необычное имя, не нашлось. Кто-то туманно говорит о неких сооружениях, якобы стоящих в окрестной тайге, другие рассказывают о характерном месте в береговых скалах. Я не один раз прошёл на лодке участок от посёлка до своего зимовья, забираясь и подальше, однако ничего похожего на крест в береговых утёсах не обнаружил.

Таёжники начали жить здесь оседло, начиная с тридцатых годов прошлого века, когда по всей Эвенкии начали организовывать новые фактории, создавать родовые и кочевые советы. Изредка властями совершались попытки придать существованию подобных ростков цивилизации более весомый экономический смысл, и каждая попытка раз за разом проваливалась. Поговаривают, что вояки с какой-то целью пытались закрепиться в другом месте, откуда позже вывезли всё подчистую, перебравшись в долину над рекой. В связи с чертовски сложной логистикой дело не заладилось как у государевых лесорубов, так и у браконьеров. Удрали они отсюда с сердитыми криками о том, что место сие аборигены тайги всё-таки недаром прозвали нехорошим.

К войсковой части от посёлка ведет двухкилометровая дорога, выложенная отличными железобетонными плитами, от которой в обе стороны уходят ответвления классических узких грунтовок, основных таёжных магистралей, которые с каждым годом всё больше зарастают кустарником, несмотря на некую обитаемость местности. Каменные Кресты строились в сплошной тайге, поэтому окружены они труднопроходимым лесом из лиственницы, ели, березы и ольхового кустарника, местами выжженного огнем локальных лесных пожаров.

Дальнейшие события развивались в той же последовательности, которую в обмене короткими репликами определил вчера умудренный жизненным опытом поселковый участковый Храпунов. Как правильно заметил капитан, наблюдаемые последствия взрывного удара показывали, что Тунгусский метеорит-2 действительно оказался пожиже силёнками, чем его хрестоматийный космический предшественник, ещё более эффектно рухнувший в эти же места в далёком 1908 году.

Призрачное свечение над тайгой начало быстро терять яркость и опускаться к горизонту, окончательно погаснув уже через несколько часов. К утру в Каменных Крестах восстановилась сотовая и радийная связь, которую я сразу же проверил на автомобильном трансивере. В одиннадцать часов дня, когда я выбрался из берлоги, собираясь купить в ближайшем продуктовом магазине очень вкусный свежевыпеченный хлеб и с полдюжины банок пива, над долиной разнёсся характерный звук вертолётного двигателя. К вертодрому медленно, словно приглядываясь с опаской, со стороны реки подходил двухцветный ютэйровский Ми-8МТ, первая ласточка.

Посетители магазина, ежедневно собирающиеся здесь к началу продажи изумительно вкусной свежей выпечки, прежде всего сладкой, а попутно и в клубных целях, в течение пятнадцати минут щедро снабжали друг друга и меня тоже, только что поступившей и, без всякого сомнения, самой точной информацией. Получив из рук молоденькой продавщицы по имени Екатерина горячий пакет-маечку, я, вопреки своему обыкновению, не удрал, а натурально развесил уши, для прикрытия встав возле углового окна, что-то там озабочено выглядывая. Словно в ожидании несуществующего здесь такси, вызванного по сотовому телефону. Так себе конспирация.

Стоял молча, с демонстративным отстранением, лишь изредка поглядывая на группу обсуждающих и каждый раз натыкаясь на томный взгляд Кати. Ох, неровно дышит ко мне эта девица-красавица, ох, неровно… Она никогда не вручит первый попавшийся батон, всегда начиная выбирать на поддоне самый красивый, румяный, да чтобы без изъянов. После чего непременно поинтересуется, не нужно ли товарищу писателю земли русской что-нибудь ещё. И глядит так… По-моему, она хочет взять надо мной шефство с последствиями.

А я последствий боюсь, я от них бегу в тайгу.

Дорога на прииск «Удачный» начинается сразу за последним домом посёлка с восточной стороны, самым странным и приметным, как я считаю. Да и не только я. Когда-то это был один из жилых домов с парой развалившихся сараев. Теперь большая часть квартир к проживанию совершенно не пригодна, хотя в отдельных помещениях изредка проживают новенькие, только что приехавшие в Кресты. Дом, как и прилегающий к нему вплотную ближайший сарай с уродливым чёрным пятном в разрушившейся стене, заключён в прямоугольник давно упавшего забора.

Здесь находится что-то типа очень временного общежития, уж больно быстро жильцы отсюда сматываются. И, знаете, я их отлично понимаю, потому что старая бревенчатая двухэтажка выглядит жутковато, даже мимо проезжать боязно. Целых окон в доме почти не осталось, следов краски на крыльце единственного подъезда тоже. Из всех предметов, символизирующих принадлежность строения к живому миру людей, остался синенький почтовый ящик, висящий на стене дома. По-моему, никто из таёжников, ныне живущих в Каменных Крестах, не видел, чтобы из этого ящика когда-либо забирали почту.

Если каким-то образом человек впервые будет въезжать в Кресты с этой, восточной стороны, то его встретит запустение и явные признаки отсутствия здесь хозяина. Но уже через сотню метров можно будет заметить играющих поблизости от развалин детей, которые играют здесь чуть ли не каждый день. Я только что проехал мимо стайки по-деловому настроенных мальчишек с деревянными автоматами в руках, выпиленными зацело из кусков обрезной доски. Наверное, такие артефакты из прошлого века теперь можно встретить только в таёжных посёлках.

Пацаны были в застиранных футболках и клетчатых рубашках с короткими рукавами, комарьё им ничуть не мешало. Местные… Детишки настолько увлеклись правильной военной игрой, настолько органично они жили в мире своих героических фантазий, что в голове неожиданно мелькнула шальная мысль: «А что если и тебе завести такого чертенёнка?» Мелькнула и тут же спряталась, сама себя испугавшись.

Это, пожалуй, единственное неприятное для меня место по дороге домой. Не понимаю, почему уродца до сих пор не снесли решением поселковой администрации, порой самому спалить хочется. Рано или поздно что-то подобное и случится – сгорит или обрушится. Всё-таки зря родители разрешают детворе тут болтаться, ох, зря.