В богатую семью устраивается на работу шофер. Среди его личных вещей — подборка газетных вырезок обо всех членах семьи. Корвиты — отец, мать и три сестры — что-то скрывают, не только от посторонних, но и друг от друга. Скоро они должны навсегда уехать, и у странного шофера всего месяц, чтобы разобраться, что к чему.
1
Среда, 9 февраля, вечер
Машина остановилась на пустынном участке дороги перед поворотом. Сидевший за рулем мужчина откинулся на спинку сиденья и потер онемевшие руки.
— Тебе лучше выйти здесь. Вдруг кто-нибудь из домочадцев выглянет в окно.
Сидевший рядом пассажир кивнул безо всякого воодушевления. Перегнувшись через спинку, он взял с заднего сиденья небольшой чемоданчик, распахнул дверцу и ступил на замерзшую землю.
— Уж слишком роскошно для Бронкса, — заметил он. Водитель наблюдал за ним, слегка хмурясь.
— Тебе это не нравится, правда, Джин?
2
Позже в тот же день
Вернувшись в кухню, Свендсен увидел девушку в платье горничной; она накрывала стол для слуг. Девушка была молода, лет, наверное, девятнадцати. Черноволосая и черноглазая, с румянцем на белой коже, она казалась яркой и сочной, как тропический плод. У нее были правильные, но слишком крупные черты, такие, которые с годами становятся грубоватыми.
При виде незнакомца в глазах девушки мелькнуло любопытство. Она вопросительно посмотрела на Уэймюллера, который выходил из буфетной с серебром и салфетками. Он прошагал мимо них в столовую, не обратив внимания на ее невысказанный вопрос. Немного удивленная, горничная бросила на Свендсена кокетливый взгляд.
— Я Патрисия Макалузо. — Она улыбнулась. — А вы новый шофер?
Свендсен окинул ее мрачным немигающим взором, оглядев высокую грудь, туго обтянутые форменным платьем бедра, немного полноватые икры. Его губы разомкнулись, обнажились сероватые зубы. Вероятно, это была улыбка.
— Я Джин Свендсен. — Улыбка тотчас исчезла, и лицо снова превратилось в каменную маску.
