Сергей Дигол
Старость шакала
Повесть
— Ооу!
Екатерина Андреевна Соколова покраснела и стыдливо, как смущенная собственным смехом восьмиклассница, прикрыла рот ладонью. Соколовой сразу вспомнился Михаил Иосифович Шифман, бывший главврач третьей кишиневской поликлиники, в которой она, пульмонолог высшей категории, добивала последний год перед пенсией. Душевным человеком был Михал Иосич, несмотря ни на что, царствие ему небесное, или что там у евреев после смерти.
Восемнадцатого января семьдесят седьмого года (дату она запомнила на всю жизнь) Екатерина Андреевна засиделась на работе дольше обычного — «горел» годовой отчет. Коридор остывал после нашествия пациентов, непривычно–настораживающую тишину разбавляли лишь гулкие шаги сторожа, скучавшего в вестибюле первого этажа. Внезапно загремел телефон, и, встрепенувшись, — «госсподи!» — Соколова почувствовала в горле пульсирующую боль, что всегда случалось при сильном испуге.
— Екатерина Андреевна, зайдите на пару минут — загудела трубка баритоном Михал Иосича, — и отчет с собой прихватите.
Прижимая к груди пухлую папку, Екатерина Андреевна нервно засеменила в противоположный конец коридора — туда, где за лакированной дверью скрывалась тесная комната, формально — приемная главврача, на самом деле — предпыточная. Во всяком случае, так называли помещение все медработники, кроме, естественно, самого Михал Иосича.
Глава пятая
В одной из предыдущих глав были проведены, хотя и крайне поверхностно, параллели между продовольственным рынком и социально–экономическим устройством государства социалистического типа. В действительности проблема гораздо серьезней, чтобы ограничиваться рассчитанными лишь на эмоциональный отклик аллюзиями. Чтобы не вводить читателя в подобный наркотическому эмоциональный тупик, а заодно — не водить его за нос, обозначу основополагающие положения данной главы в самом ее начале. Итак, я убежден, что:
1) Социалистическое государство реализует двоякую задачу в отношениях с индивидуальной человеческой единицей, а именно:
а) обеспечивает минимальный уровень социально–экономического благополучия, необходимый для поддержания лояльности человека государству в обмен на практически неограниченную эксплуатацию его трудового потенциала в собственных целях;
б) максимально ограничивает человека в возможностях достижения качественно иной ступени социально–экономического благополучия. В социалистическом обществоведении эта тенденция именуется «социальным равенством». Нетрудно догадаться, что в действительности речь идет о вынужденной мере, своего рода предупреждении имманентно хрупкого социалистического строя от краха, равнозначного трансформации социалистического государства в капиталистическое. Система общественных взаимоотношений последнего характеризуется, как известно, естественной конкуренцией, при которой нет и не может быть места социальным иллюзиям, и в их числе наиболее опасной, ввиду ее привлекательности, уже упомянутому так называемому социальному равенству.
2) Муниципальное предприятие «Центральный рынок», г. Кишинев, Республика Молдова в условиях становления системы социального неравенства — зачаточного, как его определяют сторонние аналитики, или дикого — по терминологии участников процесса, капитализма, в своих базовых функциях совпадает с функциями социалистического государства, а именно: