При самых невероятных обстоятельствах возникает необычайное по силе чувство у молодой журналистки и невинно осужденного, находящегося в бегах. Их взаимная любовь становится путеводной звездой, помогающей преодолеть все мыслимые и немыслимые препятствия на пути к счастью.
Для широкого круга читателей.
Вместо пролога
Новенький, цвета морской волны «вольво» подкатил к небольшой стоянке на горном перевале и припарковался возле обляпанной грязными потеками передвижной бетономешалки. Из авто вышли двое, мужчина и женщина. Оба были под стать друг другу, высокие и стройные; у нее были светло-золотистые, коротко подстриженные волосы, а у него — черные как вороново крыло.
Путники неторопливо пересекли шоссе и остановились перед полуразрушенным зданием, которое ласточкиным гнездом прилепилось к откосу. Несколько мужчин, разбиравших развалины, прервали работу и с нескрываемым любопытством разглядывали красивую парочку.
Откуда-то изнутри дома выкатился на коротких ножках толстяк. Изобразив улыбку на круглом, лоснящемся лице, он сказал:
— Здравствуйте. Вы хотите что-то узнать? Я хозяин этого бывшего ресторанчика, а проще — этой придорожной харчевни. Но Господь Бог за что-то наказал меня разорением. Теперь я влез по уши в долги и пытаюсь восстановить свой бизнес…
Он пристально вглядывался в лица собеседников и вдруг удивленно хмыкнул:
Глава 1
Вместе с порывом промозглого ветра в деревенский бар-ресторанчик ввалились двое мужчин. Меню и стопка бумажных салфеток взмыли в воздух, когда открылась дверь. Нэнси крутнулась на своем табурете у хромированной стойки, и ей удалось подхватить меню на лету, но салфетки рассыпались по мрачноватому черно-белому кафельному полу.
Положив меню обратно на стойку, она внимательно посмотрела на мужчин, топтавшихся у входа.
Тому, что повыше, в промокшем на плечах темно-синем пиджаке, на вид было между тридцатью и сорока. Странно, подумала Нэнси, что человек, могущий позволить себе великолепный шерстяной костюм, сшитый у дорогого портного, носит одежду на два номера больше. Занятно также, почему он не удосужился заглянуть в приличную парикмахерскую. Всклокоченные влажные волосы торчали у него над ушами, а одна черная прядь прилипла к высокому лбу.
В ней проснулся журналистский инстинкт.
Другой, явно постарше и потяжелее, был полицейским, на что указывал револьвер в кожаной кобуре, висевший на поясе. Высокий был без галстука, в белой рубашке с небрежно расстегнутым воротом. Резко очерченные скулы и квадратный подбородок выглядели бы довольно привлекательными, если бы не жесткая, тонкая линия неулыбчивого рта.
