Сказание о «Золотня-огне» – всего лишь отрывок из хроник войны Иллеарта, и не ожидайте здесь законченного повествования. Хотя у вас появилась теперь возможность ознакомиться с тем, что произошло с Кориком, Стражем Крови, и его миссией в Прибрежье в самые первые дни войны Иллеарта, уже после того как Томас Кавинант был призван в Страну, но еще до того как разгорелась настоящая война. Это повествование родилось на основе двух набросков моего манускрипта, и которое, так уж сложилось, полностью отсутствует в опубликованной версии книги.

     Поэтому, мне кажется, здесь не обойтись без объяснений. Уж если я, что и изымаю из написанного мной, то выкидываю все это в корзину для бумаг и более к нему не возвращаюсь. Но в данном случае я решил сделать исключение, и на то есть не одна причина.

     И некоторые из этих причин роднятся с тем, почему «Золотня-огонь» пришлось изъять из хроник войны Иллеарта. Первоначальный вариант книги, что лег на стол перед Лестером дель Реем в «Balantine Books», насчитывал 916 страниц – приблизительно 261000 слов. По требуемому объему это было явно многовато. С большим сожалением, Лестер дал мне понять, что я должен сократить повествование на 250 страниц.

     Ну что ж, для меня это и не удивительно, я славлюсь тем, что не раз переписываю свои рукописи. Итак, я взялся за дело и сократил книгу на 100 страниц, попросту уплотняя текст. Но после этого мне предстояло принять более трудное решение.

     Так уж сложилось, что первоначальная версия «Войны Иллеарта» состояла из четырех частей, а напечатанная включает в себя лишь три. Часть вторая была целиком посвящена миссии Корика в Прибрежье, и в ней как раз и были те 150 страниц, столь мне необходимые. Нет, вовсе не потому, что я считал этот материал менее значительным, чем все остальное (мне вообще мало симпатичны те, кого не очень-то трогает судьба Бездомных, верность и преданность Стражей Крови, доблесть и мужество Лордов), напротив, мне очень по душе была эта часть, но я срубил под корень мою бывшую вторую часть руководствуясь лишь логикой повествования.

Восход солнца был словно эхо прощальному огню, возжженному Высоким Лордом Еленой и яркой хвостатой звездочкой скользнувшим ввысь, к самым небесам, со сторожевой башни в Ревлстоне, а Корик и его спутники уже сидели на широких спинах могучих ранихинов, направляясь на восток с их миссией в Прибрежье.

Искрящиеся лучи утреннего светила слепили глаза Корика. Но с уверенностью и спокойствием вслушивался он в равномерную поступь Брабха, с лицом ясным, не омраченным и тенью сомнения, вглядываясь в грядущее. Уже без малого полсотни лет проездил он на славном Брабха, но дружба его с ранихинами родилась во времена куда более ранние. Великие исполины Ра носили его на своих могучих спинах, сменяя один другого по мере того как смерть прибирала их к рукам; но верность их и преданность жили в веках и передавались из поколения в поколение. Он доверял им и знал, что горячим сердцам ранихинов не ведомы скользкий страх и предательство. Местность близ Ревлстона была хорошо знакомой и не внушающей опасений; но даже в неумолимых и безжалостных скрижалях Северных Взгорий или таящей в своей глуши немало опасностей для всего живого таинственной и обманной Сарангрейвской Зыби, ранихины не изменяли своей твердой поступи, неотступно следуя к цели. Их чутье и инстинкты, казалось, заключали в себе суть более вечную и неизменную, чем видимый покров холмов и равнин. Они несли миссию Корика вниз через предгорья Ревлстона с такой уверенностью, как если бы эти великие лошади были частью самой земли – частью, ставшей подвижной и наделенной своим собственным быстрым жизненным пульсом, но по-прежнему делившей с землей тот же самый прах и единое происхождение, так что ни ложный шаг, ни предательство никогда не осквернит этого единства между землей и копытом.

Рядом с Кориком ехали его спутники, те, кто разделили с ним миссию к великанам в Прибрежье: четырнадцать человек из Стражи Крови и два Лорда, Гирим – сын Хула и Шетра – супруга Вереминта. Воспоминания об отъезде и прощании с Ревлстоном – горечь Шетры, разлученной с мужем, потерявшим былую веру в себя и собственные силы и не избранному ранихинами, резкие и неуклюжие попытки Гирима уяснить разницу между тем, что помнила Стража Крови, и тем, что они знали, отказ Томаса Кавинанта разделить их миссию еще были слишком свежи в памяти Корика. Однако еще более настойчивей напоминала о себе и тревожила та печальная необходимость, что позвала их за собой в дальний и опасный поход. Погибнуть, но спасти. Необходимость столь безотлагательная, что миссия была передана в руки самой Стражи Крови, а не Лордам, так что если Гириму и Шатре суждено было бы принять смерть, то их защитники продолжили бы путь.

И оттого что-то тревожное и особенное чувствовалось в тихом голосе Террела, когда раньше этой ночью он послал свой вызов Первому Знаку Морину.

– Вызовите Высокого Лорда, – проговорил Террел, следуя за помрачневшим и осунувшимся Лордом Морэмом в направлении Палаты Совета Лордов. – Опасность нависла над великанами Прибрежья. Он это видел.