Говорить о том, что Сальвини

[2]

– великий артист, который в роли Отелло становится недосягаемым

[3]

, это повторять, «что день есть день, а ночь есть ночь, а время – время, – значило бы потерять и день, и ночь, и время».

Остановимся только на отдельных моментах, которые и среди общего тона гениальной игры блестят и сверкают, как драгоценные камни, увлекая публику красотой и правдой, вызывая невольный ропот одобрения в театре.

Полезно, быть может, сохранить память о том, как этот гений проводил те или другие места роли, считающиеся труднейшими.

Первое такое место – монолог перед сенатом. Это место наиболее важное для Отелло. Тут роль Дездемоны играет сама публика. Отелло должен показать нам, какими чарами он покорил сердце Дездемоны. Должен обнаружить перед нами свой талант увлекательного рассказчика.

Изо всех трагиков мира, итальянских, английских, немецких, русских, французских, – этот живописный монолог наиболее удается итальянским.