Когда был Лютер маленький, с кудрявой головой…

Дубровский Андрей

Книга является попыткой продолжения литературной традиции Эдварда Лира, Льюиса Кэрролла, Даниила Хармса.

Автор рассказывает шутливо-пародийные притчи из жизни Мартина Лютера, в которых читатель обнаружит прозрачный намек на события и персонажей нашей недавней истории и современности.

Несмотря на то, что в книге присутствует реальная география (Германия, Италия, Московия, Ватикан), эти земли не более реальны, чем также встречающиеся в книге сказочные Гиперборея, Гордиенштадт. События происходят от рождения Лютера до наших дней.

Главные герои: Мартин Лютер, его ученики, последователи и, вообще, вся передовая протестантская общественность. Главные антигерои: папа римский, его сторонники, всеми силами стремящиеся изжить Лютера со свету и искоренить его учение.

Для самого широкого круга читателей.

Prefatio (Предисловие)

Эти рассказы были созданы в северных краях, в Германии – стране победившего протестантизма, в земле, которую просвещённый и высокомерный Ватикан всегда считал дикой и варварской.

Здесь собраны рассказы о жизни вождя мирового протестантизма – Мартина Лютера.

Рассказы о детстве, отрочестве и юности Лютера начали собирать и канонизировать ещё во времена, когда молодое протестантское государство находилось в огненном кольце врагов, когда контрреформация, поддержанная ватиканскими интервентами, пыталась задушить завоевания Реформации.

Рассказы о зрелых годах, прошедших в борьбе с врагом за завоевания Реформации, появились уже после смерти Лютера, когда первая в мире протестантская страна, как и прежде, находилась в окружении врагов, а внутри государства ещё не до конца были искоренены оппортунисты, двурушники, пособники контрреформации, шпионы папы ватиканского и агенты мирового католицизма.

Лютер родился в семье небогатого провинциального инквизитора. У маленького Мартина было много братьев и сестёр. Но уже с самого раннего детства он отличался от них, да и от прочих сверстников, живым умом, решительной внешностью и чем-то ещё, чего тогда понять никто не мог.