Громилы переместились на край склона, обрывающегося в мутную быструю реку, и, раскачав, швырнули Федю вниз.
«…Лицо девушки, белевшее в окне джипа, исказилось в страдальческой гримасе. Пикник на лоне природы завершился плачевно: откуда ни возьмись, явился отец в сопровождении охранников, разлучил воркующих голубков, разорил гнездышко, растоптал настроение… Любимый папа издевался над не менее любимым парнем, и как теперь жить – она не понимала…»
Октябрь, 2050 год
Висеть вверх ногами унизительно. Еще более унизительно – сознавать свою дряблую немочь перед грубой силой. В могучих лапах двух громил беспомощно болтался молодой человек худощавого телосложения.
– Ну ты понял? – как сквозь вату, донесся до него вопрос. Спрашивал господин в белом, руководивший расправой.
Федор сжал зубы и разжимать не собирался. Да пусть его четвертуют прямо здесь и сейчас – ни слова в ответ не услышат.
Его ощутимо встряхнули.
«Словно мешок с картошкой! – скривился в усмешке Федя и демонстративно сложил на груди руки, поддерживая задравшийся свитер. – И что дальше?»
2120 год, ноябрь
Первое, что увидела, очнувшись, Катерина – это белый потолок. Она в больнице?
Распахнулась дверь, и в палату стремительно вошла женщина в белом халате.
– Приветствую вас, посланница из прошлого! – торжественно провозгласила.
– И вам здравствуйте!
Оперативно реагируют – больной только в себя пришел, а персонал уже тут как тут. Показания с датчиков, облепляющих тело, выводятся, наверное, им прямо в уши… или на пульт в виде брошки, – Катя глаз не могла отвести от лазурной стрекозы, поблескивающей на груди врачихи.
