Валерий Джалагония

Шутки усталых вождей

В своей "Автобиографии", недавно переведенной на русский язык, Артур Кестлер, прошедший путь от убежденного сторонника коммунизма до его врага, привел поразившие меня слова Ленина. Как утверждает автор, тот с мрачным юмором называл соратников "покойниками на каникулах". Этих усталых людей, пишет Кестлер, "уже ничего не пугало, ничего не трогало. Они отдали Делу, истории все, что могли,.. сгорели дотла, но продолжали преданно светить холодным мертвым светом, точно фосфоресцирующий труп".

В этих шокирующих словах, возможно, скрывается частичная разгадка иррационального, не поддающегося логическому истолкованию поведения обвиняемых на знаменитых московских процессах 30-х годов, первые из которых были открытыми. Вожди и гером революции, прошедшие через царскую тюрьму и сибирскую ссылку, не раз глядевшие в глаза смерти, публично признавались в немыслимых преступлениях, с готовностью и, как пишет Кестлер, "даже с каким-то восторгом топтали свое прошлое".

Об этом феномене мы еще поговорим. Пока же я хочу пояснить, что побудило меня вернуться к заметкам о юморе кремлевских вождей ("ЭП" N 14, 2002 г.). После первой публикации мне позвонила дочь Алексея Ивановича Рыкова, Наталья Алексеевна, и сообщила любопытную подробность. Оказывается, тогдашние советские руководители много шутили, затевали розыгрыши, а во время заседаний Совнаркома, частенько рисовали друг на друга шаржи. Алексей Иванович, после смерти Ленина возглавивший Совнарком, собирал эти рисунки и как-то даже вытащил из рамы большую фотографию ("кажется, Волховстроя", сказала моя собеседница) и поместил их под стекло.