Имеет ли право известный своей безнравственностью Рейф, герцог Холбрук, играть роль опекуна при юной красавице?
Имоджин Мейтленд, доведенная строгостью герцога до крайнего негодования, решает отомстить ему, вступив в скандальную связь с его братом, сэром Гейбриелом.
Но кто тот мужчина, который сопровождает Имоджин на балы и маскарады? Кто танцует и флиртует с ней? Кто шепчет на ухо сладкие слова и завлекает ее в сети соблазна?
Разумеется, Гейбриел.
Имоджин и в голову не приходит, что в действительности ее благосклонности добивается столь ненавистный ей опекун Рейф…
Глава 1
О некоторых любопытных особенностях ухаживания
Август 1817года
,
Ардмор-Касл, Шотландия
– Хотела бы я быть королевой, – сказала мисс Джозефина Эссекс двум своим старшим сестрам. – Я бы просто приказала какому-нибудь достойному мужчине жениться на мне на условиях специальной лицензии.
– А если бы он отказался? – спросила Имоджин, известная под именем леди Мейтленд.
– Тогда я сняла бы его голову с плеч, – заявила Джози тоном, исполненным чувства собственного достоинства.
Глава 2
О беседе, не предназначенной для чужих ушей и состоявшейся тремя месяцами раньше
Май 1817года
,
Холбрук-Корт, резиденция герцога Холбрука
Перед ним маячили нос и подбородок, но он не видел талии. Зато определенно мог рассмотреть глаза.
Даже для человека, проводившего больше времени перед зеркалом на Варфоломеевской ярмарке
[1]
, чем перед собственным в своей спальне, Рейф узнал эти глаза. Сильно затененные под прямыми бровями. Такие глаза были у него. И у его отца.
Будто одно из волшебных ярмарочных зеркал ожило, и теперь перед ним стоял тот, кто в них отражался. Например, на Варфоломеевской ярмарке человек, располагающий двухпенсовой монетой, мог увидеть существо с двумя головами или трехногого цыпленка. А при наличии второго двухпенсовика – поглядеть на себя со стороны в комнате иллюзий, где диковинное зеркало показывало человека с пузом, похожим на рождественский пудинг. Рейфу это, пожалуй, не очень-то нравилось. Даже когда он выпрямлялся и принимал достойную позу, подобающую герцогу Холбруку, это не меняло дела.
