Научная фантастика… Ей свойственна особая масштабность мышления, ей доступно в самой далекой перспективе продлевать и прослеживать настоящее. Она оперирует тысячелетиями времени и тысячами световых лет пространства, в ее распоряжении еще не осуществленные научные открытия, еще не сбывшиеся индустриальные мощности и возможность доводить конфликты до самого высокого их накала. Эта литература помогает быстро меняющейся эпохе осознать себя и тенденции своего развития.

Наше время — время огромных социальных сдвигов. Начиная с октября 1917 года тысячекратно ускорился темп исторического развития.

Социальный прогресс неотделим от прогресса научного и технического. То, что прежде требовало многих лет и десятилетий, теперь совершается за часы и минуты, невозможное становится возможным. Наука учит нас не удивляться удивительному, привыкать к непривычному.

Помогает мечтать.

Заставляет мечтать!

Еще три дня, и я ухожу в отпуск. Через каких-нибудь восемьдесят часов я буду уже смотреть в круглое окошко самолета. Земля превратится в макет, по которому неторопливо поплывет крестообразная тень… Если, конечно, не будет облачности. Хорошо бы сегодня разобрать все бумаги, отправить в журнал уже готовую статью, отослать рефераты, ответить на письма. Хорошо бы!

Весь окружающий мир уместился в перевернутом виде на боку пузатой колбы и притих перед грозой.

С высоты двадцать первого этажа автомобили кажутся игрушками, а люди — муравьями. Серые прямые ленты дорог, строгие квадраты и прямоугольники зелени. Если пройдет дождь, то даже сюда, на такую высоту, долетит запах мокрого каштана… Но о дожде можно только мечтать. Вернее всего, опять небо блеснет зарнинами, прогрохочет дальний гром, и тучи пройдут стороной. Вот уже целую неделю город изнывает от августовского солнца.

Окна и двери в университете распахнуты настежь. Но это мало помогает. Работать все равно тяжело. Мозги размякли, как разогретый на солнце асфальт. Я снял пиджак, включил вентилятор и постарался удобнее устроиться в кресле. Но вскоре поймал себя на том, что уже несколько минут читаю одну и ту же страницу отчета. Захотелось пить. Решил спуститься в буфет и взять бутылку холодного молока или пива.

Сон отлетел от меня в мгновение ока, я зябко поежился и застегнул верхнюю пуговицу телогрейки. На востоке сквозь плотную синесвинцовую завесу едва пробивались первые малиновые полосы. Осторожно, чтобы не разбудить товарищей, я вылез из палатки и опустил за собой брезентовый полог.

Милка встретила меня тихим счастливым повизгиванием. Завертевшись у моих ног, она превратилась в круг из белых, рыжих и черных пятен. Я наклонился и успокоил собаку. Нужно было вспомнить, не забыл ли чего. Патроны с дробью, охотничий нож за голенищем, на всякий случай два медвежьих жакана в левом кармане, бутерброды, фляжка с перцовкой, спички… Что же еще?

Как будто все. Можно идти.

Куда ни глянь, всюду болото. В сущности, все огромное Сордонгнохское плато — сплошная марь. Я люблю болота. И не потому, что я геолог-торфоразведчик. Торф — это лишь один из каустобиолитов, пожалуй, самый скромный из горючих ископаемых. Я люблю болота не из-за торфа.

Когда я вошел в лабораторию, меня ждал посетитель. Маленький, черный и смуглый, он сидел на вращающемся табурете и, скучая, смотрел по сторонам.

Увидев меня, он представился:

— Мироян, аспирант Института высшей нервной деятельности.

— Очень приятно, — ответил я, пожимая его руку. — Вы меня ждете?

Вопрос. Какие открытия прошлого, по вашему мнению, сохранили свое значение и в наши дни?

Ответ. Мне не хотелось бы умалить и принизить значение множества великолепных достижений науки прошлого, но я возьму на себя смелость назвать всего лишь две, по-моему, совершенно уникальные победы человеческого разума. Это атомная энергия и раскрытие тайны жизни.

Вопрос. Скажите, если б эти открытия не были сделаны в свое время, насколько задержалось бы развитие нашей цивилизации?

Ответ. Этого не могло произойти. Они были подготовлены всем ходом истории человеческого общества. Атомный век для человечества начался с лучей, обнаруженных Беккерелем, а не со взрыва бомбы над Хиросимой. Точно гак же разгадка тайны жизни началась с открытия структуры нуклеиновых кислот, а не с тех грандиозных потрясений, к которым привело использование виталонги.

Вопрос. Вы считаете, что применение этих великих открытий не всегда шло по правильному пути?