Книга доктора исторических наук Ю. Жукова предлагает совершенно нестандартную версию событий в СССР второй половины 30-х годов. Написанная на основе уникальных документов, многие из которых и поныне носят гриф «секретно», она по-новому отвечает на вопросы: «Кто и зачем развязал массовые репрессии?», «Почему был убит Киров?», «Существовал ли на самом деле заговор против Сталина?»
Введение
Последние пятнадцать лет подтвердили старую, оказавшуюся к тому же и непреложной, истину. Нравится нам это или нет, но Сталин прочно вошел в историю XX века как один из самых значительных политических лидеров мира. Доказательством тому служит простой, очевидный, неоспоримый факт. Число книг, статей, телепередач о Сталине, пусть и предельно негативных, созданных в последние годы, многократно превзошло написанное о нем при его жизни.
Приходится признать и иное. Теперь имя Сталина служит своеобразным символом одной из эпох нашей истории, для оценок ее, сегодняшних представлений о том, в чем же должны заключаться национальные интересы страны, какой она должна быть, как развиваться, каким курсом следовать. И потому-то имя Сталина столь широко используется в политической борьбе как приверженцами правящего ныне режима, так и оппозицией.
При этом все политики, вне зависимости от того, кем себя полагают — сталинистами или антисталинистами, дружно приписывают Сталину, ему одному и только ему, ответственность за все, что происходило со страной и в стране. Правда, сталинисты напоминают исключительно о положительных моментах, а антисталинисты излагают свой вариант прошлого, сплошь состоящего из недостатков и ошибок, насилия и преступлений. Все, сознательно или бессознательно, превращают Сталина в демиурга, единственного творца истории, ее движущую силу. Словом, занимаются мифотворчеством.
Мифы о Сталине далеко не новы. Первый, апологетический, начал слагаться еще в тридцатых годах, приняв законченные очертания к началу пятидесятых. Второй, разоблачительный, — вслед за тем, после закрытого доклада Хрущева на XX съезде КПСС. Он фактически явился зеркальным отображением предыдущего, просто превратился из «белого» в «черный», отнюдь не изменив своей природы.
С началом перестройки, одним из лозунгов которой стала гласность, казалось, пришло время отрешиться от прежних заблуждений, в том числе и от обоих мифов. Прежде закрытый для исследователей Кремлевский архив ликвидировали. Фонды его в конце 1991 г. начали передавать в Российский центр хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ) — ныне Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ) и созданный тогда же Центр хранения современной документации (ЦХСД) — ныне Российский государственный архив новейшей истории (РГАНИ). Начали, но не довели дело до конца. Без огласки и каких-либо объяснений в 1996 г. были вновь засекречены важнейшие, ключевые материалы. Их надежно запрятали в так называемом архиве Президента Российской Федерации. Вскоре таинственная операция получила объяснение. Она, как выяснилось, позволила вернуть к жизни один из двух старых, изрядно обветшавших мифов.
Глава первая
…Откажемся от проторенного пути. Не станем останавливаться на детских и юношеских годах Сталина, ибо они ничего не дают для понимания его взглядов, мировоззрения, сложившихся позже. Здесь интересна разве что учеба в семинарии, да и то постольку, поскольку породила его своеобразную риторику: построение статей и речей в катехизисной форме вопросов-ответов. Да еще дидактичность — сознательное многократное повторение объяснений сложных проблем в чуть ли не примитивной форме, единственно доступной неграмотному не только политически населению.
Довольно долго Сталин весьма трезво оценивал себя, свои способности и возможности. Во всяком случае, полтора десятка лет революционной деятельности терпеливо занимался обыденной, рутинной работой и довольствовался скромным положением одного из сотен или тысяч функционеров, притом всего лишь провинциального масштаба. Он даже не пытался доказать товарищам, что претендует на какую-либо иную, более высокую, значимую роль. С первой серьезной работой — «Марксизм и национальный вопрос» Сталин выступил лишь в 1913 г., когда признанными теоретиками марксизма в России считались Плеханов, Ленин, Троцкий, Зиновьев. Незадолго до этого он побывал делегатом на Таммерфорсской конференции, Стокгольмском и Лондонском съездах и был кооптирован в члены ЦК РСДРП большевиков.
Заявив о себе как о теоретике, Сталин сумел проявить оригинальность воззрений: предельный прагматизм — мышление категориями отнюдь не планетарными, стремление уйти от абстрактных построений, встав на твердую почву российской действительности. И способность выделить лишь на первый взгляд второстепенную проблему, разглядев в ней далеко не последнюю роль для ближайшего будущего.
Обратившись к национальному вопросу, Сталин попытался решить ту конкретную задачу, которая, по его мнению, должна была существенно повлиять на судьбы России. Этим он определил себя скорее как государственный, нежели партийный деятель. Основываясь на детальном знании положения на сверхмногонациональном Кавказе, Сталин пришел к неординарному выводу. Прежде всего, полагал он, необходимо обеспечить целостность страны и лишь потом намечать пути ее экономического, политического и культурного развития, искать оптимальные только для нее пути прогресса.
К национальному вопросу Сталин обратился, очевидно, потому, что стремился найти альтернативу процессам, отчетливо проявившимся уже в годы первой русской революции, а именно зародившимся и крепнувшим на окраинах чисто национальным формам борьбы с самодержавием, способным на следующем этапе развития событий превратиться в мощные центробежные силы; привести к распаду империи, к отделению от нее Польши и Финляндии, Прибалтики и Украины, Закавказья и Средней Азии; оказаться тем непредсказуемым результатом новой революции, которую и ставили своей целью большевики.
