В январе девяносто пятого, мы на бешеной скорости подлетели на своём БТРе к Президентскому Дворцу. По дороге нас пару раз обстреляли, но всё прошло благополучно. Мой замкомгруппы Паша даже умудрился привстать на броне, и придерживаемый за колени, снайпером Григоровичем выпустил в развалины выстрел из одноразового гранатомёта. Дворец стоял пустой и гулкий рядом шарахались различные подразделения федеральных войск. Кто-то фотографировался, кто-то просто пялился на громадное серое здание. Совсем недавно разведчики-уральцы и морские пехотинцы с севера вошли в этот символ Дудаевского режима, и в знак, того, что Дворец наш повесили вместо флага морскую тельняшку. Сейчас на крыше виднелся стандартный триколор.

— Экипаж на охране, связь со сто семьдесят третьей на нашу сто пятьдесят девятую, — предупредил я остающихся и махнул рукой давая команду спешиваться.

Ничего интересного, спереть и то нечего. В холле на первом этаже сидело несколько пехотинцев, разжигавших небольшой костёрчик из остатков мебели пятидесяти тысячными купюрами.

— Ого, — восхитился Паша, — бабло палют у них всё с мозгами в порядке?

— Стали бы они настоящее палить, — буркнул под нос медик, и нагнувшись поднял несколько купюр, — зырь какая туфта, самопал голимый.

Все было как обычно. Только по приезду с занятий с офицерами и суточного выхода заместитель командира по воспитательной работе долго кричал и разорялся по поводу майора Черепанова.

— Меня старого заслуженного полковника выдернули на эти занятия, а этот гнусный майоришка. он…он ааа.

Вова недоумённо пожимал плечами:

— Подумаешь меня тоже выдернули из строевой части, ну я же не плачу и не кидаюсь всем рассказывать как замполиту, летёха начальник клуба, рюкзак тащил.

Что там у них произошло я был не в курсе, я добросовестно отбрехался перед комбригом и под видом оперативно-полевой поездки, для рекогносцировки будущих учений просидел прячась дома. Комбриг посчитал, что мне доверять нельзя и поэтому прикрепил ко мне начальника связи бригады. Начальник штаба бригады посчитал что начальнику связи бригады доверять тоже нельзя и прикрепил к нему радиостанцию, для выхода в эфир. Видно сотового телефона было недостаточно. Мы с начальником связи друг другу вполне доверяли, а на суточный выход идти не хотели. Поэтому начальник связи просто, озадачил начальника приемной радиостанции, докладами по графику о отработанных сеансах. В результате я провел рекогносцировку своей квартиры, начальник связи рекогносцировку дачи своей тёщи, начальник аппаратной отработал пять обязательных сеансов на оценку отлично. Счастливчики попавшие на занятия по профессионально-должностной подготовке, ринулись за освобождениями в медицинский пункт, но их по дороге поймал весьма сообразительный бригадный зампотех и начал спрашивать куда все бегут. Тут же кто-то ляпнул, что все бегут делать прививки от птичьего гриппа. Зампотех по кличке «Баклан», пристроился к толпе офицеров и возглавил дальнейшее движение. Однако комбриг, был полковник старой закалки. Начальник медицинского пункта высокий и интеллигентный капитан Аллилуев, всем вместо «болен освободить…..» писал «допущен к полевому выходу». Капитан сразу же стал непопулярен, так как у зампотеха обнаружили действительно какой-то грипп и увезли в госпиталь, на личной машине начмеда (санитарка, как обычно была сломана). Как дальше развивались, события и что там у них случилось я был не в курсе. Только перед, скрытным пересечением линии КПП я зашёл в класс, где проводилась первая часть занятий. Несмотря на то, что без Черепанова работа в строевой части была завалена, Вова как очень ответственный офицер сказал всем страждущим выписок и прочей бумажной ерунды:

Ура, наконец- то суббота! После обеда, начало парко-хозяйственного дня, а потом увольнение, что может быть лучше для курсанта? ПХД я абсолютно не боялся, поэтому бесстрашно заперся в каптерке, вывесил табличку «Переучёт» и приготовился залечь в сушилке и потаскать матрасы на спине до окончания работ. В дверь начали настойчиво стучать и подвывать загробным голосом:

— Аткрывай, ааткрывааайй, дай мне парадку получить!

— Никого нет, каптёрщик на складе, — попытался отмазаться я, и на всякий случай взял в одну руку веник в другую мусорное ведерко.

— Не пи… (обманывай), вылазь со своей норы тебя ротный вызывает!

— Степной!!! в древние времена гонцам приносившим дурную весть отрубали мошонку!

Дежурный администратор окружной гостиницы КЭЧ лениво зевнула, встала с кресла — кровати и взглянула на часы. Пять утра.

— Игорёёёёк, — лениво и протяжно взвыла администраторша.

Нарисовался дежурный дворник, с метлой на плече, бодро подбежал к центральному входу. Открыл двери и ринулся убирать закреплённую территорию.

Администраторша проводив дворника подозрительным взглядом хотела снова рухнуть на кресло-кровать и досыпая досмотреть порцию цветных мексиканских снов. Не удалось. Входная дверь центрального входа распахнулась от мощного пинка и в ярких лучах восходящего летнего солнца в дверном проёме нарисовалась чья-то фигура. Даже до стойки рецепшена доплыл густой аромат перегара.

В голове администраторши сразу сработали предохранители и сигналы тревоги. И только она готовилась закричать «Селим только по командировочным. Мест, нет. На вас заявки не поступало». Вошедший опередил её на доли секунды.

Во всю шумели майские праздники, и я, отстояв дежурство по бригаде, с головой нырнул в омут праздничного разгула, то есть закрылся дома и не отвечал на звонки. Знаю я эти праздники, что-нибудь случится, и вызовут в часть проводить какое-нибудь расследование или стоять в наряде за майора Пупкина опившегося водки и объевшегося шашлыков на природе и в результате сих деяний не заступившего в наряд. Рапорт мой на убытие за пределы гарнизона комбригом подписан, так, что пусть все думают, что я уехал в тайгу охотиться на редкого дальневосточного бурундука.

На День радио я сидел у себя с бутылкой пива и методично со всей основательностью присущей моей натуре маялся херней. Слушал местный радиоканал, одновременно смотрел телевизор, грыз «жёлтого полосатика» и прихлебывал пиво. Передо мной лежала моя старая разгрузка, которая до первой бутылки пива должна была основательно модернизироваться. После первой бутылки пива, я решил просто прошить порвавшиеся места и перецепить на поясе подсумки. После пятой бутылки я с недоумением смотрел на свой «тактический пояс» и думал, нахрена я вытащил его с антресолей.

По радио шла какая-то веселая передача с отгадыванием загадок связанных с беспроводным вещанием. Веселый ведущий задавал, какие-то нелепые вопросы и принимал звонки с ответами. Шоу длилось вот уже около получаса, прерываемое иногда незатейливыми песенками и поздравлениями. Нравился мне этот канал. У нас над клубом повешено несколько уличных звуковых колонок, и этот канал вещает на всю бригаду целый день. Мальчик «клуббер» из замполитовских отпрысков включает радио сразу после утреннего развода, и мелодии с незамысловатыми разговорами ведущих служат музыкальным фоном всей повседневной деятельности части. Мне это радио нравится тем, что, к примеру, на послеобеденном разводе, когда офицеров штаба и командиров подразделений комбриг вызывает на переднюю линейку и ставит задачи, а все замы стараются этих задач добавить, нудно и долго разглагольствуя, можно просто отвлечься от действительности слушая музыку и поздравления. Частенько замечал, что многие офицеры, стоящие в строю рядом со мной отупевшим взором пялятся на командование бригады, и тихонько притоптывают или подпевают одними губами в такт музыке. Заместитель начальника штаба по службе войск, тот вообще частенько уходит в «нирвану», иногда даже покачиваясь и эротично дергая бедрами в такт той или иной песенке. А так как ЗНШ ярый «хохол-западэнец», хоть и служит в Российской армии, то однажды услышав из динамиков песню неувядающей Софочки Ротару, забывшись, начал подпевать во весь голос и приплясывать на месте. Поведение ЗНШ вывело комбрига из себя, и подполковник за нарушение дисциплины строя был «замечен» (объявлено замечание). Комбриг на нюх не выносил попсу, он был ярым рэппером.

Из задумчивости меня вывел звонок в дверь. Звонили долго и настойчиво.

— Чччёрт, — выругался я, так звонил только один человек «великолепнейший майор» Вова Черепанов. Принесла ж его нелегкая. Что ему надо? Он вроде сегодня только заступил дежурным по части, и смениться с наряда должен только завтра вечером. Может это не он? Если не он то — тогда позвонят и уйдут. Однако звонивший был настойчив, значит всё-таки Вова, он единственный знает, что я не бегаю за маленькими полосатыми зверьками среди сопок. Пойду, посмотрю в глазок. Однако в глазке ничьё изображение не появилось. Вова любитель звонить, отойдя, чуть в сторонку, чтобы его не было заметно.