Тридцатидевятилетняя Мария Гончарова попадает в дородовое отделение одной из петербургских больниц в середине беременности с угрозой выкидыша. Скоро становится понятно, что единственный способ выносить ребенка, о котором она давно и страстно мечтает, – это лежать в одной позе, держа руки на животе. Ее матка живет собственной жизнью, все время выталкивая малыша. Врачи только разводят руками, а женщина пытается дотянуть до времени обычных родов во что бы то ни стало. Рядом – соседки по палате со своими историями и вся её прошлая жизнь, к которой она обращается время от времени, пытаясь отвлечься и справиться с ситуацией. Лечащий врач Марии – Маргарита Вениаминовна Реутова – уже двадцать лет замужем, но ее муж не может иметь детей, и Реутова практически с этим смирилась. Неожиданно судьба ей дарит шанс – родить ребенка от другого человека. Но для этого ей нужно очень многим пожертвовать…
Глава I
20–22 недели
Я лежу на холодной кушетке, смотрю в тусклый потолок и думаю о том, что проблема-то, собственно, одна. Но, как всё глобальное, находится в двух противоположных плоскостях: а) как забеременеть и родить и б) как этого не допустить во что бы то ни стало. Про пункт «б» мне, плюс-минус здоровой женщине, известно всё. Про пункт «а» – ничего, кроме того, что это случается, когда совсем не надо. Мне – НАДО. И надо – СЕЙЧАС. Мне тридцать девять, и у меня последний шанс.
– В браке состоите?
– Что?..
– Замужем, говорю, или нет?
– Да, да, конечно…
Глава II
22–24 недели
Я лежу, смотрю в тусклый больничный потолок и думаю о том, что, как ни стараюсь, не могу нащупать под ногами твердую почву.
Я запретила себе думать о завтрашнем дне, а сегодняшний разбила на сегменты. Первое – встать и поесть, второе – прожить до обхода, дальше – до обеда и, наконец, до ужина. Ужин я считаю концом дня, его финишной прямой, после которой что-то еще телепается, но оно уже не в счет. После того как мне опять капали всю ночь, вернулся страх вертикального положения и любого перемещения.
У санитарки тети Лиды для меня один рецепт – «ноги кверху»:
– Ты знай себе старайся и лежи. Бог, он всё видит. Посмотрит, как ты стараешься, и смилостивится. Вон, забыла как ее, ну, лежала тут у нас год назад – и капали и капали, и капали и капали, Маргарита Вениаминовна ни на что не надеялась, а ведь выносила, вчера с ребеночком приходила, благодарила. И ты выносишь, если постараешься. У тебя не кровит? Вот и лежи как привязанная.
Я лежу, мне кажется, уже целую вечность, и нет ни прошлого, ни будущего, а только эта палата, эта кровать, эти дверь и окно.
