Выпуск данной книги осуществлен при активном содействии Региональной общественной организации «Идеологическая инициатива». Главная цель Организации — содействие разработке, развитию, распространению позитивных идей, способствующих экономическому, социальному, духовному прогрессу России, реализации базовых ценностей российского общества. К ним, в первую очередь, относятся сохранение территориальной целостности России, обеспечение экономической, продовольственной, энергетической безопасности страны, возрождение национального самосознания россиян, чувства коллективизма, взаимопомощи и взаимного уважения, укрепление обороноспособности страны, создание достойных^ условий жизни военнослужащих, чтобы сделать службу в армии привлекательной для молодежи, борьба с организованной преступностью и терроризмом, становление и дальнейшее развитие местного самоуправления при активном участии в нем представителей широких кругов общества, борьба с детской беспризорностью, организация нормального досуга для молодежи (спортивные секции, кружки самодеятельности, семинары, диспуты, музыкальные вечера...) — вот далеко не полный перечень задач и проблем, в решение которых Организация готова внести свой посильный вклад.

Предлагаемый сборник избранной публицистики Александра Александровича Зиновьева охватывает период с 1978 года по настоящее время и является показательным для этого аспекта его творчества. Представляя его читателю, хотел бы отметить социологическую заостренность творчества Зиновьева в целом и особое место, которое в нем занимает публицистика.

Зиновьев получил всемирную известность как логик, социолог, писатель, его имя обозначило веху в каждой из этих областей человеческого духа; он имеет также общественно признанные успехи в философии, изобразительном искусстве, поэзии. Поражает не только ренессансная широта его гения, особенно удивительная в наш век специализации, ещё более привлекает внимание то, что различные формы его творческой деятельности внутренне связаны между собой, дополняют и усиливают друг друга. Я не берусь разгадать тайну феномена Зиновьева и ответить на вопрос, как ему удается быть столь разносторонним и цельным одновременно. Укажу только на одну из причин. Она, на мой взгляд, состоит в том, что Зиновьевым, человеком и мыслителем, движет пафос социологической истины — стремление понять общество и время, в котором он живет. Именно этот пафос, страсть социолога-исследователя, составляет центр, объединяющую основу его разнообразных интеллектуальных усилий. К примеру, если взять его работу в области логики, то она была направлена на такое переосмысление её содержания, чтобы логика могла служить потребностям эмпирических наук; он сделал в ней открытия, позволившие создать логический аппарат для исследования социальной реальности (логическую социологию). В литературе основное открытие Зиновьева связано с созданием жанра социологического романа. Здесь, как и в изобразительном творчестве, его интересуют социальные типы, его герои и карикатуры воплощают функции, носят, как правило, не имена, а клички. В этико-философских сочинениях он обсуждает главным образом вопрос о том, как индивид может стать личностью в рамках законов социальности и, вопреки им. Словом, все, что делает Зиновьев, прямо или опосредованно связано с социологией (разумеется, с социологией в его понимании — как способом существования больших масс людей — человейников, — жизнь которых организована по законам экзистенциального эгоизма). Это, разумеется, относится и к его публицистике, к ней даже, прежде всего.

Публицистика Зиновьева не просто связана с его социологическими исследованиями. Она стала их преимущественной формой. Личная и творческая биография Зиновьева сложились таким образом, что он вот уже почти тридцать лет находится в водовороте идейных баталий периода «холодной» войны и после неё, озадачивая всех неожиданностью своих суждений и жизненных позиций. В течение 21 года вынужденной эмиграции он написал столько статей, столько раз выступал перед разными аудиториями в разных уголках планеты, по радио и телевидению, дал такое количество интервью СМИ, которым сам потерял счет и которые вряд ли теперь можно собрать воедино. По возвращении из эмиграции на Родину в 1999 году его активность в качестве публициста даже усилилась. Дело, однако, не в масштабе публицистической продукции, хотя и это достойно удивления и внимания, а в её характере. Словарь Ожегова публицистику расшифровывает как литературу по общественно-политическим вопросам современности; она и в самом деле связана с партийными, политическими, государственно-идеологическими целями. Типичными её образцами являются, например, публицистика В. И. Ленина, статьи И. Эренбурга периода Великой Отечественной войны, антисоветские передачи радиостанции «Свобода», патриотические памфлеты А. Проханова. Публицистика Зиновьева имеет иную природу. Внешне она подходит под обычное понимание публицистики, поскольку затрагивает актуальные темы. По сути же она включена в социологические размышления автора, является их источником, еще чаще поводом для изложения научных взглядов. Более того, его социологическая теория в значительной мере изложена в публицистической форме. Как признавался сам Зиновьев, его научные эссе и литературные произведения возникали на основе публицистики. Конкретные вопросы, которым посвящены те или иные публицистические произведения, рассматриваются Зиновьевым не сами по себе, не только с точки зрения их непосредственных причин и ближайших следствий, а обязательно также в связи с целостной картиной общества, как частный случай, выражение и дополнение неких общих социологических тенденций.

Основное содержание публицистики Зиновьева — суждения о реальном коммунизме, о советской реальности и о тех мировых явлениях, которые, так или иначе, связаны с ними. Он, по его собственному признанию, с детства «болел» коммунизмом (включая его советский вариант — советизм). Болел не в смысле признания и апологетики, — он никогда не был апологетом коммунизма и коммунистом в расхожем, советском и антисоветском, понимании, — а в смысле стремления понять его. И вряд ли кто другой так полно и глубоко изучил коммунизм как социальный феномен. Именно коммунизму как важнейшему социальному явлению не только 20-го столетия, но и всей прошлой истории, были посвящены многие сотни (если не тысячи) публичных выступлений Зиновьева и десятки литературных сочинений и научных эссе, издававшихся на десятках языков планеты. Только в последние годы им опубликованы книги «Кризис коммунизма», «Гибель империи зла», «Гибель русского коммунизма», «Катастройка», «Русский эксперимент», «Русская трагедия», «Посткоммунистическая Россия», «Идеология партии будущего» и другие.

При чтении сочинений Зиновьева, может создаться впечатление, будто в его жизни было два периода — антикоммунистический, в который он подвергал жестокой критике реальный коммунизм и сове-тизм, и прокоммунистический, в который он, наоборот, встал на их защиту. Это впечатление поверхностное, ложное. На самом деле, Зиновьев никогда не был антикоммунистом и антисоветчиком, и не стал апологетом коммунизма и советизма. Он был всегда и остается врагом всякой фальсификации коммунизма, исходящей как от апологетов коммунизма, так и от антикоммунистов. Он сам постоянно подчеркивает это, называя себя апологетом истины о коммунизме. И в качестве такового он был первым, кто построил научную теорию реального коммунизма, за что был награжден премией Токвиля. Известный в свое время советолог и выдающийся социолог Раймон Арон, настоявший на том, чтобы премию дали именно Зиновьеву, а не его конкурентам-антикоммунистам (включая Поппера), сказал, что Зиновьев является первым, кто выработал научное понимание реальности коммунизма, и по всей вероятности — последним. Советскую апологетику коммунизма отбросили. Но на ее место пришел не научный подход к советскому (коммунистическому) периоду, а антикоммунистическая и антисоветская фальсификация их. Так что, слова Раймона Арона в некотором роде оказались пророческими.