В 2009 году мы с моим другом и соавтором по серии книг о современной политике, российским телевизионным журналистом Владимиром Соловьевым написали большую книгу под названием «Противостояние. Россия — США», где, как сейчас становится все более очевидным, довольно точно сумели предсказать траекторию эволюции российско-американских отношений в обозримом будущем, да и всего комплекса отношений России и Запада. Эта книга остается весьма адекватной, актуальной и современной для понимания сути того, что происходит между Москвой и Вашингтоном, — к большому удовлетворению нас, ее авторов; хотя в то же время ее печальные, но теперь уже подтверждающиеся выводы не могут не вызывать естественного и глубокого разочарования. Но вспомнил я об этой книге здесь не только поэтому. В ней, в частности, описан разговор, в свое время состоявшийся у меня с большой группой ведущих американских экспертов по России.

Здесь необходимо небольшое пояснение. Всех, кто на Западе занимается Россией, можно разделить на несколько больших и очень разных категорий. Одна из них состоит из, скажем так, профессиональных «советологов», русистов. То есть из тех, кто изучал Россию и СССР в университете, занимался русским языком, историей, культурой, религией России, читал книги русских и советских писателей, ездил в Россию на практику и стажировки, защищал диссертации по российской тематике и т. д. Иными словами, это страноведы, специализирующиеся на России. Раньше таких специалистов было много, а теперь, конечно, гораздо меньше. После распада СССР и конца холодной войны их количество резко пошло на убыль — рынок труда стал стремительно сокращаться, уменьшилось число американских студентов, которые хотели бы изучать русский язык и культуру, политику Москвы и т. д. Это снижение достигло своего пика в начале века, хотя в последние несколько лет процесс не только приостановился, но и стал отчасти неуверенно набирать обратный ход.

В любом случае могу сказать, что эти люди очень хорошо знают Россию, говорят по-русски, следят на ежедневной основе за тем, что происходит в стране. Как правило, они работают в политических структурах, исследовательских центрах, институтах, неправительственных организациях. Я бы сказал, что на самом высоком профессиональном уровне есть два десятка экспертов действительно высокого класса, отлично разбирающихся в российской действительности. Почти все они сосредоточены в Вашингтоне.

Есть сравнительно большая группа профессоров в хороших, престижных американских университетах, которые тоже очень хорошо знают Россию. Как правило, они меньше следят за текущими политическими процессами в стране, а концентрируются на тех или иных исследовательских проектах, написании книг о России и, естественно, преподавании. Немало преподавателей университетов периодически выбирают Россию, ее историю и политику, культуру или социальные проблемы для своих университетских курсов и специальных семинаров, но полноценными экспертами по России их назвать нельзя.

В свое время, сразу после распада СССР в конце 1991 года, в стане американских советологов сложилась интересная и неожиданная ситуация. Образовались независимое государство Россия и еще как минимум 15 независимых стран, которые сильно отличались друг от друга, — и тут вдруг выяснилось, что при полнейшем обилии советологов в США отсутствуют специалисты конкретно по этим странам. Советологи США изучали тот же Кавказ или Среднюю Азию через призму советской политики, через Москву и, естественно, русский язык. Когда же положение дел полностью изменилось, оказалось, что специалистов-страноведов по странам СНГ просто нет. Включая, как ни парадоксально, Россию, ибо никому на Западе до 1991 года не приходило в голову изучать Россию не как главную часть СССР, а как потенциально самостоятельную страну. Я уж не говорю про, скажем, Азербайджан или Туркменистан, Грузию или Молдову.

Меня часто спрашивают о том, что мне нравится в Америке. На этот вопрос нельзя дать полноценный ответ и закрыть, что называется, тему. Мне нравится в Америке очень многое — начиная с американской демократии и свободы, деловитости и рационализма, бесконечной энергии и потрясающего чувства креативности, просто разлитого в американском обществе. Мне очень импонирует американский оптимизм и нацеленность на будущее, традиционный расчет на собственные силы и — в случае неудачи — обида лишь на самого себя. Мне нравится независимость и самостоятельность простого американца, его уверенность в собственных силах и его наивное желание «сделать всем хорошо» — которое, к сожалению, часто приводит к обратным последствиям. Мне нравятся сами американцы с их открытой душой и характером, гостеприимством и прямотой. Мне симпатична их приверженность конкуренции во всем и отвращение к монополии. Мне нравятся, как они воспитывают детей, мне нравятся американские школы и очень надежная и быстрая почтовая связь, короткие и простые правила вождения автомобиля и действующие сугубо по инструкции дорожные полицейские (учитывая, конечно, что я не афроамериканец). Мне нравится, что здесь нельзя просто так запарковаться на тротуаре или любой обочине дороги. Нравится, что все машины дисциплинированно двигаются по своим полосам и не стремятся опередить друг друга, подрезать или поехать первыми на нерегулируемом перекрестке. Кстати, так все, оказывается, едут быстрее.

Не буду скрывать — мне нравятся размеры порций в американских ресторанах и невысокие цены в них. Мне нравятся американские пригороды больших городов и просторные парковки, которые всегда оказываются в нужных местах. Мне нравится, как американцы убирают улицы и газоны после своих собак, и простая система возврата товаров в магазины. Мне нравится, что во всех американских публичных туалетах, а не только в женских, есть пеленальные столики для ухода за младенцами. Мне нравится внутреннее устройство страны и то, что самая значительная часть власти — внизу, близко к людям. Нравится, что система все «помнит» за тебя — она напоминает о визите к врачу, о том, что твое лекарство скоро закончится и в аптеке тебя ждет новый пузырек с нужными таблетками, что банк уже выслал тебе новые кредитные карточки вместо тех, срок которых истекает через пару месяцев, что пора сделать прививки или привезти автомобиль на техобслуживание. Мне нравится, что можно списывать часть налогов и получать от правительства возврат в случае переплаты и т. д…

Мне нравится, что американцы в массе своей не любят говорить о деньгах — и своих, и чужих — ни в каком виде. Зарплата и стоимость аренды, цена образования и долги перед банком, размер премии и стоимость поездки — все эти темы для большинства из них являются грубым нарушением этикета. Меня прельщает американская традиция «личного пространства», отвергающая объятия или поцелуи для всех, кроме близких членов семьи. Американцы при встрече пожимают руки, а не изображают в европейском стиле поцелуи в щеку. Причем женщины пожимают руки не мягче, чем мужчины. Мне нравится, что американцы не делают из обмена визитными карточками «священную процедуру», как это бывает во многих других странах. Мне очень нравится, что эта страна позволяет всем быть самими собой.

Мне нравится американская привычка улыбаться всем встречным людям и пытаться установить зрительный контакт — смотреть на кого-то с индифферентным выражением лица не принято, это может быть воспринято как знак недружелюбия, а то и агрессивности. Мне нравится, что американцы все время обмениваются короткими разговорами «ни о чем» со всеми — продавцами и водителями, официантами и случайными соседями в магазине или самолете. Мне нравится, что люди в таких ситуациях шутят и легко говорят о простых вещах — погоде и семье, здоровье и спорте, но никогда не загружают случайного собеседника разговорами о смысле жизни или, не дай бог, внешней политике. Мне очень нравится, что американцы не боятся пробовать все новое — иностранную (особенно острую) еду и гаджеты, автомобили и напитки… Кстати, не попробовать острую еду в американской компании считается признаком трусости. И мне очень нравится, что при этом они полностью доверяют вещам, сделанным и продаваемым именно в США, и вообще никогда не лезут смотреть этикетку, чтобы проверить, где это было «made in…».

Мне нравится, что американские женщины все время делают друг другу маленькие комплименты по поводу одежды или внешнего вида, прически или новых туфель. Этакая женская солидарность, что ли. С другой стороны, мне нравится, что в США совершенно неприемлемо выражать озабоченность чьим-то усталым или больным видом. Мне нравится, что, как и россияне, американцы нормально переносят холод и даже сквозняки, что они любят сидеть на земле, а маленькие дети в детских садах и яслях сидят на полу, что американцы в прохладную даже по моим меркам погоду запросто надевают футболки и сандалии, в то время как иностранцы в Америке кутаются в свитеры и шарфы. Мне симпатична американская традиция не комментировать чей-то вес и не поздравлять женщин с тем, что они похудели, если только они публично не ставили такой цели. Потеря веса ведь часто может быть связана с какой-то болезнью, например булимией или анорексией… Мне нравится, что в Америке любые напитки можно получить в холодном виде и со льдом — иностранцев тут легко узнать по тому, как они заказывают горячий чай в ресторанах.