ИНФОРМАЦИОННЫЙ ПОРТАЛ АВИ (АКАДЕМИИ ВНЕПЛАНЕТНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ), ДЕПАРТАМЕНТ КОСМОЭСХАТОЛОГИИ, выборка из сообщений, код 16-10077 (10 год циклического века Алой звезды; код века — 27,10)

«…Приблизительный срок до вхождения нашей планетной системы в катастрофогенную область около пятнадцати лет, плюс-минус два года. При взаимодействии гравитационных полей двух сближающихся планетных систем плотность метеоритных потоков будет усиливаться и впредь, пока не достигнет критической отметки. Плотность поражения метеоритными потоками может составить <…> это означает ПОЛНОЕ разрушение наземных строений, коммуникаций, дорог, а также оборонительных комплексов вплоть до третьей степени защиты НА ВСЕЙ территории планеты.

<…> Согласно расчетным данным под внешним воздействием ИЗ КОСМОСА изменится структура океанских приливов и отливов, а равно и активизируются тектонические процессы, протекающие в недрах нашей планеты. Приблизительно через двадцать лет после достижения плотности <…> на поверхности коры Леобеи, в данный момент насчитывающей на своей поверхности сорок восемь действующих вулканов, плюс сто два (по уточненным данным) на дне океанов, откроется более полутора тысяч новых жерл… Количество землетрясений возрастет в семь и три на десять во второй степени раз, из них уровня девять-одиннадцать

либбов —

не менее чем в шесть и пять на десять в третьей степени раз.

<…> давно уже следует признать ситуацию катастрофической, а перспективы спасения цивилизации на территории планеты Леобея — НУЛЕВЫМИ. Единственный выход, который еще возможно, допустимо и целесообразно усмотреть в нашем положении, — это ПОЛНАЯ ЭВАКУАЦИЯ ВСЕГО НАСЕЛЕНИЯ планеты. Возможность таковой, по оценкам академии, представляется вполне реальной, если придать данному проекту общепланетный характер и сосредоточить на его выполнении подавляющее большинство ресурсов, имеющихся в нашем распоряжении. Учитывая накопленный нашей цивилизацией значительный технологический опыт, в частности в строительстве сети подводных городов, можно констатировать, что постройка кораблей, способных взять на борт ВСЕ население Леобеи, составляющее, по данным последней идентификации личного состава, три миллиарда двести пятнадцать миллионов сто сорок тысяч пятьсот два человека (3. 215. 140. 502), представляется вполне обоснованной…»

Да уж… ежели не везет — так не везет совсем. Никогда еще поездка на ярмарку не была для Ингера настолько неудачной. Сегодня утром он, как обычно, приехал в Ланкарнак. Нынче был Храмовый день, так что крестьяне из окрестных деревень с самого утра потянулись на центральную площадь города, а те, что из дальних, вообще приехали с вечера и заночевали прямо на оплаченных местах. Городские торговцы также занимали торговые ряды, раскладывая по прилавкам предназначенные на продажу товары. Конечно, ярмарки в Ланкарнаке устраиваются каждый десятый

свет,

но столь большая, как сегодня, случается только по Храмовым дням. И если окрестные крестьяне всегда могли продать свой товар на какой-нибудь малой ярмарке из тех, что бывают на десятый свет, то жители дальних, у самого

Края мира,

деревень, откуда до Ланкарнака надо было добираться целый свет (или даже свет и

темень),

как правило, появлялись только на Храмовые дни. Впрочем, Ингер, несмотря на то что до его деревни было, в общем-то, рукой подать, предпочитал также появляться только на больших ярмарках. Он всегда имел прибыль. Особых конкурентов у Ингера не было. Ну не считать же конкурентом толстяка Кабибо, который жил еще ближе к городу, практически сразу за

стражной будкой.

Он бы непременно поселился ПО ЭТУ сторону будки, да только заниматься кожевенным ремеслом в городе не дозволялось. Еще бы: когда кожи дубеют в чанах, от чанов распространяются такие запахи, что у неподготовленных прохожих желудок наизнанку выворачивает… Так что Кабибо непременно выставлял свои кожи на продажу на каждой ярмарке. Но знающие люди уже давно предпочитали не связываться с товаром Кабибо. Потому как получить от толстяка качественный товар можно было только при большой удаче. А цену он драл нещадно… Как можно было испортить добрые шкуры, Ингер не догадывался. Возможно, Кабибо во время выделки кож частенько прикладывался к бутылке или даже выливал веселящую влагу в дубильный чан (хотя сердце Ингера и восставало против такого разбазаривания пьянящего напитка), потому что никак иначе объяснить результат его усилий невозможно. Ну, как бы там ни было, знающие люди уже давно поняли, что брать кожи у Кабибо — себе в убыток, поэтому, если не было острой нужды, большинство предпочитало дождаться Храмовой ярмарки и прикупить кож у Ингера. Так что обычно к обеду тележка кожевенника была пуста. А Кабибо, благоухая дешевым кислым вином, громко вопил, призывая стражников «остановить разор» и «защитить добрых мастеров». За что частенько и получал по толстой складчатой шее.

Обычно… но только не сегодня.

Сегодня почему-то все складывалось по-другому, хотя никаких предпосылок для этого не было. Собственно, Ингер не мог даже в уме завернуть такую фразу: «предпосылок не было»; он, как и полагалось представителям его сословия ремесленников, не вполне сносно владел языком, да и вообще, кажется, был не очень умен. Так, во всяком случае, утверждает сельский староста Бокба. Но — «вне зависимости от всего вышеперечисленного», как важно говорил тот же староста, — Ингер никак не мог продать сегодня свой товар. Покупатели проходили мимо него прямо к Кабибо и на глазах озадаченного Ингера покупали тот же товар, только худшего качества и по более высокой цене. К чему бы это?..

Здоровяк ремесленник прогулялся до воза Кабибо, пытаясь понять, что за товар тот привез на ярмарку на этот раз. Но нет, все было как всегда, кожи Кабибо выглядели так, будто готовы были расползтись в руках, да и воняли как обычно. К полудню продав едва ли полдюжины кож случайным покупателям, он решил пойти к распорядителю торгов и узнать, не выдали ли ему желтую карту. Желтая карта полагалась недобросовестным торговцам, поставлявшим плохой товар или пытающимся не заплатить налог в доход города. Ингер ничего подобного за собой не числил, но мало ли накладок, а человеку вообще, как известно, свойственно ошибаться…

Однако он не успел осуществить свое намерение — к нему подошел стражник. Ингер знал этого типа уже давно и так же давно усвоил, что самое лучшее — не обращать на него внимания. Тот был нудлив, привязчив, туп, но… какое-никакое начальство. Так что — не пошлешь. Лучше делать вид, что просто не замечаешь: Но сегодня стражник просто заставил себя заметить.