Дом, где взрываются сердца

Зверев Сергей Иванович

Этому автору по силам любой жанр: жесткий боевик и военные приключения, захватывающий детектив и криминальная драма. Совокупный тираж его книг составляет более 6 миллионов экземпляров. Его имя — неизменный знак качества каждой новой книги.

Журналист Валерий Валдаев известен громкими газетными публикациями на всякого рода «потусторонние» темы. При этом он, мягкий и безобидный человек, даже не подозревает, насколько опасна любая связь с миром Тьмы. Переворот в его сознании случается в тот момент, когда он приходит в себя рядом с трупом зверски убитой кем-то знакомой девушки и слышит, как в дверь ломится приехавшая по вызову опергруппа…

Часть первая. Звонок с того света

— В нем не осталось ни кровинки, — сказал старший следователь Московской городской прокуратуры, нагибаясь над трупом.

— Ни кровинки, — кивнул оперативник Московского уголовного розыска майор Кучер. — Потрудились над ним плотно.

Место происшествия освещали фары двух милицейских автомобилей. Народу собралось немало — эксперты, медик, милицейское начальство, дежурный следователь из межрайонной прокуратуры. Труп лежал на краю оврага в скрюченной позе, будто пытаясь защититься от жестоких ударов.

Засверкали огни вспышек фотоаппаратов.

Майор присел на колено, взял труп за плечо. Тот с готовностью перевалился на спину, разбросав руки.

Часть вторая. Разбитое зеркало

Дальше Валдаев воспринимал все, как через пелену. Квартира начала наполняться народом. Закрутились типы в форме — с большими и маленькими звездами на погонах — и без формы. От этой толчеи у Валдаева пошла голова кругом.

Сверкала фотовспышка. Валдаеву задавали тягостные, буравящие череп вопросы. Он отвечал односложно, не забывая повторять «это не я».

Потом его усадили в милицейские «Жигули». Ему было больно — наручники глубоко впились в кожу, но он боялся попросить ослабить их.

Наручники сняли в тесном кабинете, заставленном сейфами. Он сидел, съежившись на стуле. Над ним нависали массой какие-то бойкие ребята, которые то с грубым напором, то доверительно и мягко, как лучшие друзья, требовали одного — признавайся. Как, за что, почему убил гражданку Кольцову Наталью Семеновну.

— Я не убивал ее, — упрямо долдонил Валдаев, и эти слова гулко отдавались под черепом, как эхо в просторной пещере.