За окном сквозь тонкое серебро инея лукаво щурясь глядела луна. Она устала играть в прятки с облаками и хотела спать, да только не могла выбрать какое из облаков мягче и теплее, чтоб укрыться.

— Мя-кое, — пролепетала Анютка, что в переводе обозначало: "У меня мягкое одеяло, я поделюсь".

— Что-что? — настороженно спросила мама, обернувшись из-за стола с грудой бумаг, с нежной улыбкой глядя на восторженно глазеющую куда-то в окно дочурку, свернувшуюся калачиком в углу дивана.

Девочка тут-же перевела на нее взгляд: мамины глаза искрились в свете настольной бронзовой лампы в форме дракона, купленной на распродаже, а волосы были тщательно уложены с помощью фена. Мама вообще не была неряхой, только из старого свитера торчали нитки. Она умела всё, за исключением рисовать и лишь только изводила бумагу, старательно выводя завихрастых мелких букашек, потом относя листы на работу, наверно чтобы похвастаться.

— Ой, ама! — оживилась дочка, что означало: "Ведь ты знаешь, что я не усну без песенки. Спой, пожалуйста, мама".