Совершенный мир. Мир, где каждый шаг логичен, жест выверен, мир, где любое слово имеет точное значение. Здесь нет места иррационализму и чувствам. Вот только человеческую природу не изменишь, и направляя юную преподавательницу в выпускные группы Академии Ранмарн, глава учебного заведения для элитных военных знал об этом.
Она — знающая, у неё — опыт и знания всех предыдущих поколений. Он — прирождённый командир, привыкший побеждать всегда и во всем. А третий… третий просто боец, который сражается до конца. К чему приведёт любовный треугольник между учительницей и двумя лучшими учениками? К чему приведёт песчинка человеческих чувств, попавшая в идеально работающую машину Таларийского государства?
Елена Звездная
Академия Ранмарн
- Маноре Манире, старший знающий Атанар вылетел в столицу, поэтому вы будете его замещать два дегона на старших курсах! - непререкаемым тоном заявил глава академии, выдавая мне расписание занятий выпускных групп "Атакующие" и "Ведущие".
От удивления Книга записей выпала из рук, а я осталась стоять с открытым ртом. Впрочем, перспектива оказаться под пристальными взглядами молодых военных пугала больше, чем тон главы:
- Знающий третьего танра инор Осане, я вынуждена отказаться от великой чести... Да к арарсар эти условности! Инор Осане, там занимаются те, кто старше меня на много лет! Я лишь первый год младшая знающая! Я обучаю ранмарнов от двенадцати и до семнадцати лет, а вы отправляете меня в группы, где обучаются ранмарны от двадцати семи до тридцати пяти полных оборотов Талары! При всем моем уважении к вам, "Атакующие" и "Ведущие" не будут воспринимать меня как преподавателя!
Темный кабинет главы академии, личного советника таара Иргадема изменил оттенок до светло-серого. Овальное помещение теперь напоминало кион, в котором родным доставляют тела убитых. Намек был недвусмысленным: на кого посмела голос поднять!
Я испуганно вздрогнула и невольно сделала шаг назад. На губах инора Осане промелькнула полная превосходства и некоторого садизма усмешка, заставляющая поверить в те ужасы, которые о нем рассказывали в кулуарах преподавательской, но когда он заговорил, голос был исполнен вежливого участия:
