Лошади миновали цепочку холмов, и перед всадниками открылась бескрайняя равнина, ярко-зеленая от разросшихся в это время года степных трав. Свежий ветер приятно холодил лица, трепал гривы лошадей и гонял волны разнотравья, приминая еще мягкие и сочные стебли почти до самой земли.

Консул

[1]

Лаций Савр, возглавлявший свою личную алу

[2]

, остановил коня и несколько мгновений жадно вдыхал запах цветущих степных трав.

Он не был дома уже больше года и все это время возглавлял армию, которая боролась с вторжением кочевников на границе провинции Мирия со Степью. Большая часть Мирии это та же степь, но родившийся в этих местах никогда по собственной воле не променяет родные степи Сормы на все прочие вместе взятые. Как можно их вообще сравнивать?

Лаций тронул коня каблуками, посылая его вперед, следом за ним двинулись остальные. Трава достигала стремени и со стороны алу можно было принять за флотилию лодок, плывущих по странному зеленому морю. Простор пьянил и навевал мысли о вечном. Точно так же предки Лация, владевшие без малого пять столетий назад одной Сормой, ехали по этой степи на собрание круга вождей, где после долгих споров и короткой резни был выбран общий военный вождь, ставший позднее первым императором созданной ими империи. В те времена дети Сормы были кочевниками и во многом уступали своим богатым соседям, ведущим оседлый образ жизни. Соседям пришлось делиться, когда пятьдесят тысяч степных воинов всесокрушающей лавиной вторглись в их пределы, сметая на своем пути и малые отряды, и спешно собранные армии. Одиннадцать государств окружало Сорму, двенадцать провинций стало в созданной восемь лет спустя Империи. Захваченные в битвах рабы построили в центре сормийских степей столицу Империи — чудесный Алатан.

Первоначально предки управляли покоренными народами, только собирая с них дань при помощи наместников, имеющих в своем распоряжении большие отряды для сбора и вывоза добычи. Прошли столетия. Победители очень многое переняли от побежденных. Прежний круг вождей превратился в сенат, куда выбирались лишь самые богатые и влиятельные патриции родом из Сормы. Сложная система военных и гражданских чиновников обеспечила развитие и связь всех частей Империи, рост ее военного могущества. Давно в прошлое ушли времена, когда армия состояла в основном из кавалерии, хотя служба в ней по-прежнему оставалась наиболее престижной. Возглавлял всю эту пирамиду власти император Арий Хорн — один из многочисленных потомков самого первого императора сормийцев. В этой части мира у Империи было только два врага. Война с союзом королевств, граничащих с Империей на востоке, дорого обошлась обеим воюющим сторонам, сильно затянулась и не выявила сильнейшего. С королевствами заключили мир, но и по сей день неподалеку от восточных границ размещались пять легионов

— И долго мне его носить? — спросил Лаций префекта

[22]

Марка Лорга после окончания торжественной церемонии награждения триумфатора, когда император в сопровождении ликторов

[23]

покинул церемониальный зал дворца

[24]

.

— Да, — усмехнулся префект. — Давно у нас не было триумфаторов. Ты на моей памяти второй, так что можешь заслуженно гордится. А что, так не терпится снять? Красиво, тебе идет.

— Нет, просто неудобно. Носить на голове столько золота и стараться ею не шевелить, чтобы это великолепие не слетело. Да и колется…

— Потерпи немного, сейчас гости разойдутся, тогда и снимешь. Тебе положен отдых, поэтому десять дней можешь отдыхать. Хоть с семьей, хоть в веселом квартале. А потом бери все в свои руки. Сейчас пройдем в стол внешней разведки, я тебя там кое с кем познакомлю. Тоже очень деятельный молодой человек, тебе он будет полезен. Сориентируешь его на то, что нужно конкретно, и за время твоего отдыха он постарается сделать все, что возможно.

«Очень деятельный молодой человек» оказался очень молодым человеком: вряд ли парню было больше семнадцати лет. Тем не менее, судя по узору на тунике

[25]

, он уже был в должности квестора.

В небольшом двухэтажном доме, выполняющем в Лузанне роль резиденции стола внешней разведки, в одной из комнат их дожидались трое купцов, рядом с которыми, как полагалось по правилам, сидел дежурный эдил.

— Приветствую наших гостей, — поздоровался с поднявшимися с лавок купцами Лаций. — Я консул Лаций Савр. Попрошу вас себя назвать.

— Купец первого разряда

[29]

Спур Антонис, — представился здоровенный детина лет сорока, больше похожий на разбойника, чем на купца.

Сходство усиливали ножны от здоровенного кинжала на широком кожаном поясе. Сам кинжал был временно изъят эдилом.

— Купец первого разряда Сервий Антонис, — поклонился второй, очень схожий внешним видом с братом, но малость уже в плечах.

— И что вас интересует, господа? — спросил Ольд, откинувшись на спинку стула с бокалом вина.

Они только что приехали в один из лучших трактиров в центре Лузанны, выбранный Севером за отменное качество вина. Для наемника можно было бы выбрать заведение поскромнее, но Лаций решил совместить его рассказ с обедом, а экономить на собственном желудке он не собирался.

— Для начала расскажите нам, чем вообще закончилась война, — сказал консул. — И не забывайте кушать, а то вино ударит в голову, и вы не отработаете затраченных на вас денег. Это уже не говоря о том, что о «Веселом доме» вам придется забыть.

— Все закончилось где-то в конце зимы или в начале весны, точно я не знаю. Герцог Аликсан не захотел положить в битве свою армию и предложил Мехалу убираться восвояси. Тому, наверное, тоже не захотелось лишаться остатков армии и, возможно, головы, поэтому он без споров сложил оружие и под конвоем покинул наше королевство.

— А почему и здесь Аликсан? — не понял Лаций. — А где были король и остальные герцоги?

Когда Лаций обратился за помощью в службу охраны Империи, ему посоветовали взять в дело разорившегося купца Альта Морфа.

— Благодарю! — выдавил из себя улыбку консул. — Я все-таки рассчитывал вести дело с прибылью, чтобы увеличить возможности стола.

— Вы зря так отреагировали, — усмехнулся его собеседник. — Люди разоряются по самым разным причинам и далеко не всегда в этом есть их вина. Наш купец как раз из таких. Он долго вел свое дело очень успешно, но потом для него наступила полоса невезения. По невыясненной причине пропал его корабль, битком набитый товарами, через месяц попал в шторм и затонул его второй корабль, везший выручку за весь сезон. А вскоре заболела и умерла жена, с которой купец прожил двадцать лет душа в душу. Такое и стойкого человека может сломить. Поначалу он впал в отчаяние, но вскоре опомнился и взялся спасать все, что еще было возможно. Из первой гильдии он съехал в третью, а потом и вовсе бросил торговлю. Все свое дело он продал, чтобы обеспечить приданым единственную дочь. Сам теперь очень скромно живет на остатки сбережений.

— Это другое дело! — повеселел Лаций. — Спасибо вам за помощь. Как мне его найти?

Альт Морф оказался еще не старым мужчиной. Он внимательно выслушал Лация и согласился взяться за дело с условием удержания в свою пользу четверти всех доходов. Консул подумал и согласился. Как очень скоро выяснилось, он не прогадал. Альт оказался очень знающим и деятельным купцом. Получив в свое распоряжение крупную сумму, он уже через пять дней отправил в Сандор взятый в аренду корабль с товарами и нанятым приказчиком. А завтра точно такой же корабль должен был отчалить из порта Лузанны и взять курс на Сатхем. В самой Лузанне был куплен небольшой дом, в котором Морф оборудовал свою контору.

Потеряв два корабля, адмирал осторожничал, и до тех пор, пока с парусника не сделали промеры глубины в горловине бухты, флот в нее не входил.

— Мы не знаем, какая здесь глубина, — сказал он раздраженному задержкой герцогу. — Если мелко, вполне может быть, что сатхемцы затопили свои корабли. Имейте терпение, сами же меня недавно призывали к осторожности.

Первыми за продолжавшим исследования дна парусником в бухту вошли пять больших кораблей, вооруженных орудиями. Они должны были проделать основную работу по очистке города и порта. Двигались малым ходом, хотя уже было ясно, что глубины здесь большие, и никаких препятствий для плаванья быть не должно. Когда первая пятерка преодолела половину расстояния до порта, адмирал отдал приказ вводить корабли с десантом, за которыми последовал флагман. Тем временем первые корабли подходили на рубеж атаки. Коноводы выводили из специальных трюмных помещений лошадей и впрягали их в каждое плечо крестообразного ворота по трое. Когда эта работа была закончена, защелкали кнуты, и подгоняемые лошади начали вращать четыре ворота, соединенные с насосами, сжимающими воздух для орудий. На одной из башен выстрелил метатель, и каменное ядро, описав дугу, упало в сотне шагов от ближайшего корабля.

— Пристреливаются! — сказал один артиллерийский офицер другому. — Вот с того места, куда они угодили, начнем стрелять и мы. Бездельники! — закричал он на возившихся возле орудий матросов. — Поднимайте орудия выше и наводите на башни. Нужно убрать орудийную прислугу, если не хотите получить по башке таким гостинцем!

— Пора! — ответил ему другой офицер. — Пошел я к своим.

— Вот вы и дождались, милорд, — грустно сказала Альда герцогу Эдгару Ольма. — А я в глубине души не хотела в это верить, хоть сама не один раз беседовала с захваченным квестором. Теперь вы можете выезжать к своему королю.

— Да, герцогиня! — поклонился Эдгар. — Сегодня же выеду. Спасибо за гостеприимство. А ваш муж уже успел отличиться, баронесса?

— Да, в письме герцога об этом было, — вздохнула Гала. — Это для вас, герцог, важны подвиги и слава, женщинам достаточно того, что их любимые живы и к ним вернутся. Я когда-то немало провозилась с оружием и тоже мечтала о славе. А сейчас я мечтаю только о том, чтобы Сура и дальше не покинула удача.

— А что на границе с Сатхемом? — спросил герцог.

— Пока тихо, — ответил Джок. — Если там началась война, мы об этом еще не знаем.

— Ваша светлость! — обратился к герцогу Эмилу Борже комендант. — Один из солдат нашел карту! Причем это не карта побережья, которая у вас уже есть, а именно всего королевства! Вот она.

— Давайте сюда! — герцог взял измятый лист бумаги и, положив его на стол, начал изучать.

— Опять никакого масштаба! — выругал он местных картографов. — И почему карта так измята? Ваш солдат ею, случайно, не подтирался? Так, это наш порт, это тракт… Оказывается, по тракту не так далеко есть город. Понятно, почему нас с таким упорством пытаются остановить именно здесь! Скажите ординарцу, чтобы он нашел полковника Гейля, он мне срочно нужен!

Пока искали нужного полковника, герцог продолжил изучение карты. О масштабе, конечно, приходилось только мечтать, но все основные тракты королевства и города были на ней отмечены.

— Послушайте, Гейль! — сказал он своему самому молодому полковнику, когда тот открыл дверь кабинета. — Вы не хотите застрять здесь до дождей? А вообще на всю зиму? Вот и я не хочу. А придется, если мы и дальше будем безвылазно сидеть в этом порту! Королевство по размерам только в два раза меньше всего нашего союза, а мы даже с побережья никак не выберемся. Сегодня уже поздно, а завтра с утра берите три тысячи солдат и пять полковых орудий с запасными баллонами и постарайтесь выбраться к вот этому городу. Естественно, вас постараются задержать. Возьмите бомбы для авангарда, а разведчикам дайте парализующие иглы. Пусть, наконец, добудут нам пленных! Когда доберетесь до города, сами решите, что делать дальше. Если сочтете, что брать его вашими силами рискованно, закрепитесь и шлите мне гонцов. Только не одного или двух, а достаточно сильный отряд, иначе просто не дойдут. И вот еще что… Отступать я вам разрешаю только в случае явной опасности, когда вам будет тяжело справиться своими силами. Хватит нам бегать взад-вперед. Если противник применит какую-нибудь хитрую уловку, и вы потеряете людей, я вас ругать не стану, как не ругал полковника Огужа за потери от лесной засады. Опыта боя в таких условиях ни у кого из нас нет, и противника мы совсем не знаем, поэтому вполне естественно за такой опыт платить кровью. Опыт останется, а солдат нам еще пришлют. Вопросов нет? Тогда идите.

— Вернулись разведчики, — доложил консулу Ортисию легат Гертоний. — На дороге к Кардову никого нет, городские ворота открыты. Стража на воротах тоже отсутствует, а город выглядит покинутым. Внутрь они заходить не стали.

— Надписей над воротами нет? — спросил консул. — Ну и слава богам! Продолжаем движение. Есть жители в городе, или они его покинули, нам Кордов все равно надо занимать. Если город покинут, нужно будет предупредить легионы, чтобы никто не употребил продукты, которые могли оставить, а то еще отравятся. И отправьте кавалерию осмотреть округу. Неподалеку от города должны быть деревни, а нам не помешает свежее мясо.

Когда заняли Кордов, оказалось, что его покинули не все. Несколько тысяч жителей все-таки не поверили в беду и не захотели бросать свои дома. Своей властью консул запретил их трогать.

— Но как же легионеры? — попытался возразить кто-то из легатов. — Женщины…

— Я сказал не трогать! — разозлился консул. — Сколько там тех женщин? Ваши жеребцы их быстро насмерть заездят! Если уж совсем невмоготу терпеть, пусть подставляют друг другу задницы! Мы сюда пришли не пограбить и вернуться, мы пришли насовсем! Здесь были бойцы Аликсана, которые умудрились привезти горожанам пострадавших жителей Алавы. Видимо, не слишком здесь послушное население, если его приходится запугивать. А часть жителей так и не ушла! Я думаю, после нашего ухода сюда еще наведаются беглецы. И что они увидят? Нетронутый город и целых жителей! Кто после этого поверит Аликсану или королю? Если мы будем идти обратно этим путем, в город уже вернутся все жители. А для нас сейчас эти оставшиеся никакой ценности не представляют.

— Что будем делать, консул? — спросил легат Гертоний Ортисия. — В Сулуге ни жителей, ни продовольствия, все деревни в округе пусты и помощи от Сатия не будет. До следующего города шагать два дня, а кормить легионы уже нечем. Люди три дня на половинном пайке, еще пару дней голодовки и они ослабеют.

— Король с Аликсаном не смогут вывозить всех жителей у нас из-под носа, — зло сказал консул. — Судя по карте, через два дня мы должны прийти сразу к двум городам, причем один из них большой. Деревень, которые их кормят, там должно быть много. Вывезти всех жителей и нужное нам продовольствие они не смогут. Поэтому, думаю, где-то на этом переходе нас попробуют остановить. Как бы мне ни хотелось без этого обойтись, а придется пустить на мясо часть лошадей. Я считаю, что полутора сотен голов в день должно хватить, а потеря трехсот коней для нашей кавалерии не смертельна. А в следующий переход обязательно возьмем с собой обоз с продовольствием.

— Конечно! — кивнул легат и отошел от командующего.

Его уже пару дней терзали дурные предчувствия, но не станешь же говорить о таком консулу.

Полученной на обед отварной конине были рады все, кроме кавалеристов, у которых забили лошадей. К концу первого дня перехода увидели вдали кавалерию королевства. Всем до того осточертело впроголодь под палящим солнцем тащиться по степи уже целую декаду, что вид вражеских солдат вызвал радостное оживление. Конных было всего пару сотен, поэтому консул приказал отправить в погоню две алы кавалерии.