Замусоренный подвал г-образной формы какого-то допотопного здания. Мне прекрасно видна одна часть, освещенная несколькими древними электролампами, и очень плохо другая, озаренная лишь отбивающимся светом из первой. Но в конце ее хорошо просматривается мощная стена из бетона, тупикующая подвал.

Идет репетиция. Я должен играть на доске с ребрами. Мой друг, огромный детина, терпеливо объясняет мне, что надо вести трещотку по доске плавно, без резких рывков. Следя за его лапищей, в которой мой музыкальный инструмент смотрится как спички, я вдруг с гордостью подумал: а ведь я сильней его! А вслух спросил:

— Помнишь, как я тебе руку сломал?

Гарольд (именно в этот момент его имя всплыло поплавком в океане моей замутненной памяти) уронил то, что держал, и, не шевелясь, уставился на меня своими добрыми глазищами. Еще трое, находящиеся тут же, перестали возиться со своими инструментами и замерли. Даже показалось, что перестали дышать. Их я тоже знал, но в моем мозгу что-то щелкало и трещало, и как-то совсем не хотелось напрягаться по поводу их имен. В голову пришла следующая мысль: что это мы тут делаем? Я глянул на единственную лестницу из металла, почти полностью изъеденного ржавчиной. Она наклонно уходила куда-то вверх по торцевой стене освещенной части подвала. Пришлось удивиться:

— Здесь что, всего один выход?

Машина летела в тридцати сантиметрах над поверхностью океана. Хоть «летела» — это слишком громко сказано. Она ползла! Со скоростью всего десять километров в час. Это все, что удалось выжать из трофея, отвоеванного у моусовцев. Все-таки при ударе она получила весьма ощутимые повреждения. Если бы не это, со своими заботами пришлось бы нам распроститься. Ибо это была не простая машина, а самый настоящий космический челнок, искусно замаскированный под авто среднего размера, которые преобладали на земных магистралях. А такая шикарная и навороченная вещь не могла принадлежать простым торговцам или пусть даже контрабандистским миссиям и представительствам. В этом нам помог удостовериться и опрошенный водитель, оказавшийся крепким орешком и не желавший вообще с нами разговаривать. Поэтому он и пострадал: антидот мы сберегли — уж больно он дефицитная вещь, а вдруг как придется хорошего человека от домутила спасать. Водила нам выболтал все, что знал. К сожалению, очень мало. Явно недостаточно для выяснения повышенного интереса к моей персоне. Нас озадачило, что кто-то начал меня искать. Неизвестно, везде ли, но на Земле — несомненно. Нерадостное известие. Намного лучше находиться в списках отживших свое или хотя бы в числе якобы пропавших. Как, например, считает принцесса.

Принцесса! При воспоминании о ней у меня болезненно заныло сердце. Неужели она причастна к моему теперешнему положению? Ладно! Я в этом обязательно разберусь! Чего бы это ни стоило!

Но сейчас были другие проблемы. Со слов водилы, искали конкретно меня. Под большим, правда, секретом. И именно в невменяемом состоянии. Значит, моусовцы, как никто более, знают о том, что случилось со мной. Да и убийства во дворце полтора года назад — явно их рук дело. Это еще чудо, что я вернул себе память и здравый рассудок. По словам ребят, они уже и не надеялись на мое излечение. И прибыли мы на Землю только с одной целью — за лекарством. Его нужно было делать каждые пять дней из местных трав и растений и употреблять свежим. Если об этом противоядии знает Моус, то тогда его люди моментально спохватятся, что пропала целая миссия, и быстренько сумеют сложить два и два. Хоть мы и постарались запрятать хорошенько трупы и сделать вид, что случилось тривиальное ограбление, но… Мы ведь не знаем, какими силами они располагают на Земле. Захваченному моусовцу было известно о двенадцати миссиях! Это уже много. А о скольких он не знал? Не знал он также ничего о связях с местными правительствами и царьками. А о том, что эти связи были, говорило и наличие подобного суперавто, да и крабера тоже. Последний был с персональным кодом, и мы боялись без оборудования влезть в систему связи. Пока радовало, что и на крабер никто не пытался дозвониться. Значит, времени у нас еще достаточно. Надо было только успеть добраться до космопорта и как можно быстрее смыться с Земли. Как это банально: всю жизнь мечтал здесь побывать, а стоило оказаться — сразу приходится подаваться в бега.

Цой Тан нам действительно пригодился. Он был неумолкаемым источником информации обо всем нас окружающем и необходимом. Поэтому мы и направлялись не к коммерческому космопорту, через который сюда прибыли, а к иному, военному. Но когда переводчик узнал о выбранном нами маршруте, схватился за голову и стал яростно спорить:

— Напрямую идти к другому острову нельзя! Где-то на нашем пути находится остров Хаос, а на нем обосновалась целая клика самых отпетых негодяев, занимающихся контрабандой, пиратством и, самое страшное, работорговлей!