Лететь до Южной Рыбы оставалось два месяца. Даже юнгерка Олимпия понимала, что ничего интересного в пути не предвидится. Конечно, старт корабля и выход из Солнечной системы были интереснейшими днями — напряженная работа всего экипажа, контроль систем, строгий голос капитанки Бэллы, отдающей команды по селектору, напряженные фемедитации по шесть раз в сутки… Но корабль вышел на крейсерскую скорость, и уже вторую неделю обзорные иллюминаторы показывали лишь космическую черноту с далекими точками звезд, немного размытых допплеровским эффектом. Честно сказать, дел для юнгерки было немного — присматривать за оранжереей, да изредка протирать дисплеи влажной тряпкой.

Сначала Олимпии показалось, что на дисплее какое-то насекомое. Она попыталась его брезгливо смахнуть тряпкой, но растопыренная соринка не исчезала. Тогда Олимпия включила увеличение…

«Человечица за бортом!» — раздался по всему короблю взволнованный голос Олимпии.

Ей, конечно, не сразу поверили — слыханное ли дело, найти в бездонном космосе кого-то. Но сомнений не оставалось: парящая в пространстве фигура с раскинутыми руками и застывшей копной белых волос не могла быть ничем иным, только женским телом, неведомо как попавшим в эту космическую глушь без скафандра.

Долгие часы ушли на торможение двигателя и дрейф к нужной точке, но в итоге тело погибшей было поднято на борт и передано в заботливые руки докторки Симоны для экспертизы.