Вопиющие преступления нацистов в годы Второй мировой войны в отношении «недочеловеков», как они называли евреев, возмутили даже гангстеров из американской мафии. Они решили внести свой весомый вклад в дело спасения евреев на территории оккупированных европейских стран. И вот группа боевиков, в которую входил и ликвидатор Маус из нью-йоркской «Корпорации убийц», принадлежавшей преступному синдикату Мейера Лански и Лаки Лучано, отправляется в заморский вояж, чтобы отбить у нацистов поезд с «человеческим материалом», следовавшим прямиком в газовые камеры лагерей смерти.
Пролог
Вторник, 27 апреля 1943 года.
Вайс стоял возле пустого поезда и слушал, как постукивает огромный черный локомотив. Это охлаждалась топка. Из ее приоткрытой дверцы ему в нос ударил резкий запах угольной гари.
Те, кого он подхватил, кому помог выбраться наружу из вагона, — мать с маленькой дочкой, сердитый мужчина в очках, старуха и все другие — давно растворились в темноте за спиной Пауля Кагена. Чертов мамзер все еще полагал, будто руководит этим безумным предприятием. Остальные, освобожденные из тюрьмы на колесах, последовали за ними, все до единого направив стопы к берегам Ваддензее. Вайс бросил взгляд вперед, мимо чернеющей громады локомотива. Света сброшенной на парашюте осветительной бомбы, оказалось достаточно, чтобы увидеть, как за дорожной насыпью исчезают последние тени. Разумнее всего было не ждать, а пойти вслед за ними. Всего месяц назад он, ни секунды не раздумывая, так бы и поступил.
Он потрогал желтую матерчатую звезду у себя на груди.
Часть 1
МАУС
Глава 1
Четверг, 1 апреля 1943 года.
Маус Вайс, слегка пригнувшись, притаился в дверном проеме. Покуривая «честерфилд», он не сводил глаз с крупного мужчины в парикмахерской на другой стороне Канал-стрит. Что было в принципе не сложно. Человек с трудом помещался в кресле рядом с входной дверью, дверное же стекло было чистым и прозрачным. Тутлс всегда поддерживал идеальную чистоту в своем заведении, и Маус неизменно это ценил. Вот только после этого дня ему придется искать себе нового брадобрея.
Он повернулся спиной к улице и, чтобы укрыться от ветра, поднял воротник пальто. В Нью-Йорке даже в апреле ветер пробирал до костей. Взгляд его был прикован к отражению в витрине напротив, — это была лавка Баумана, в которой продавались дешевые ювелирные украшения, — чтобы быть в курсе каждого движения толстяка в кресле в парикмахерской Тутлса.
Глядя в отражение, Маус поправил шляпу — сдвинул ее примерно на дюйм набок. Затем разгладил лацканы плаща и окинул себя взглядом с головы до ног. Рост пять футов одиннадцать дюймов, можно сказать, великан. Вес сто шестьдесят пять фунтов, неплохо, хотя он прошлым вечером наелся до отвала дома у матери, и теперь плащ слегка обтягивал живот. Небольшой нос, широкие плечи, темно-серые глаза, сильный волевой подбородок, не то, что у какого-нибудь раввина или дешевого шантажиста. И еще кожа. Маус следил за своей кожей. Вот почему он ценил Тутлса, который брил очень хорошо, не нанося порезов. Настоящий виртуоз. Маус похлопал себя сначала по одной щеке, потом по другой. Ему скоро исполнится тридцать один, а у него еще нет и намека на морщины.
Глава 2
Пятница, 2 апреля 1943 года.
— Значит, это тот самый человек? — спросил Лански, усевшись в дешевое кресло дешевого офиса. Для того чтобы попасть сюда, им пришлось подняться наверх на четыре лестничных пролета.
Маус прислонился спиной к стене и заглянул Лански через плечо. Через полуоткрытое окно рядом с ним снизу доносился гул Бродвея.
— Да, мистер Лански, — проговорил темноглазый мужчина. Должно быть, тот самый Питер Бергсон, о приходе которого Лански сообщил Маусу. — А это Пауль Каген, мистер Лански, — произнес Бергсон. — Пауль, я хочу, чтобы ты познакомился с мистером Мейером Лански.
Глава 3
Понедельник, 5 апреля 1943 года.
Маус посмотрел вниз, на воду, надеясь, что большой самолет и дальше будет оставаться в воздухе.
Он никогда еще не видел так много воды, даже когда в детстве глядел вниз с самого высокого колеса обозрения на Кони-Айленде. Вода, одна лишь вода и только вода. Сейчас под ними весь Атлантический океан, потому и кажется, что воды так много. А ведь он не умеет плавать.
Каген заерзал на соседнем сиденье рядом с иллюминатором. Маус знал, что он лишь притворяется, будто спит. Взгляд Мауса скользнул мимо него вверх, на расположенные в крыле самолета двигатели и пропеллеры, чьи лопасти сливались в сплошной круг. Внизу все так же во все стороны простиралась бескрайняя водная гладь.
Глава 4
Вторник, 6 апреля 1943 года.
Маус настолько устал, что у него даже не было сил ненавидеть сидевшего рядом с ним одноглазого. Зато он был готов убить кого угодно, лишь бы только вновь оказаться в кресле у Тутлса.
Пока они летели из Лиссабона до Британских островов, их самолет нещадно трясло. Тем не менее они успешно добрались до места назначения, и, когда приблизились к побережью Англии, для их сопровождения был выслан британский истребитель. Приземлившись в Пуле, они пересели в поезд и через три часа оказалась в Лондоне. Маус попытался уснуть, но, увы, это ему не удалось — ребенок в их купе плакал всю дорогу. Затем они ехали в поезде метрополитена, построенного, как показалось Маусу, еще в дни его розового детства. Они вышли на станции «Кингс-Кросс» с ее огромными рекламными щитами, а оттуда — на шумную лондонскую улицу.
В левой руке Маус крепко сжимал ручку портфеля, который вручил ему Мейер Лански, в правой — свой собственный чемоданчик. Ему не нравилось, что заняты обе руки, так как это лишало его возможности в нужный момент воспользоваться «смит-и-вессоном». Но тут уж ничего не поделаешь. Кагену нет доверия, так что чемоданчик понесет он сам.
Глава 5
Среда, 7 апреля 1943 года.
Чем ближе Иоганнес подступал к Хенрику, тем страшнее становилось старику.
— Клянусь вам, — произнес Хенрик, промокая носовым платком капельки пота над верхней губой. — Я просто отнес записку. Вы видели ее. Я не имею никакого отношения к тому, что произошло на вокзале, клянусь вам! — Старик перенес тяжесть с тела на одну ногу, затем на другую, как будто его мочевой пузырь был переполнен и требовал облегчения.
— А, по-моему, это был ты, — произнес Иоганнес. Его лицо теперь находилось всего в нескольких сантиметрах от лица Хенрика. Однако старик упорно стоял на своем. Похоже, он говорит правду, решила Река. Если он не поддался на провокации Иоганнеса, значит, не лжет. При всех своих недостатках характера Иоганнес не был глуп. Он все понимал. Результат его удовлетворил, и он не стал нажимать дальше на старика.
