Была середина июля. В начале второй половины дня солнце светило так, что на асфальте пожарилась бы яичница, догадайся кто-нибудь захватить сковороду. Правда, в машине у меня не жарко, она охлаждается кондиционером. И все равно не скажу, что я чувствовала себя комфортно, потому что внутри меня самой, в груди что-то ныло, давило, болело и жгло. Не знаю, кто сидел там во мне и издевался над моей душой, но почему он это делал, знаю — из-за моей нечистой совести. А может, это совесть и пытала меня?

Я остановила машину около своего дома, заглушила мотор, вышла из нее и, захлопнув дверцу, направилась к своему подъезду. Машина жалобно пискнула сигнализацией, я жалобно вздохнула.

Для часа дня вид у меня был еще тот: на мне было длинное вечернее платье и туфли на высоком каблуке. В таком виде возвращаться домой нужно или поздно ночью, или рано утром, и желательно, чтобы тебя провожал мужчина, тогда все нормально, все в порядке. Но раннее утро давно уже осталось в прошлом, как и мужчина, а заодно в прошлом и вечерняя прическа, и вечерний макияж.

Дома меня ждал Сережка, И я сейчас шла и мечтала только об одном: чтобы он меня избил (только не очень сильно), и простил, и забыл все.

Сережка не простит, и он меня пальцем не тронет, он просто уйдет."