Парочка мертвяков заняла позицию посреди широкой дороги, идеально прямой линией рассекавшей пригород с запада на восток. Слева от нее тянулись ряды старых пятиэтажек, справа серая стена, за которой возвышались кучи ржавого металлолома и козловые краны, при помощи которых эти кучи насыпали до того, как сюда пришла смерть.

Очень может быть, что, как минимум, один из этой двойки работал на таком кране. Зараженный еще не растерял человеческий облик, сохранил куртку от спецовки, а на голове желтела пластиковая каска. Последняя, похоже, доставляет ему неудобства, вон как головой трясет — не помещается она у него там. Черепные кости еще не начали разрастаться всерьез, но увеличивающийся уродливый вырост на затылке давит на пластмассу и, раздвигая кожу, искажает черты лица, превращая его в кривоватую маску.

Недолго ему таскать такую защиту, вот-вот она его достанет настолько, что сорвет, а затем и от последних тряпок избавится. Силищи и терпения даже у начинающих тварей достаточно, чтобы разобраться с любой одеждой.

Эти пусть и не из серьезных, но позицию выбрали грамотно — стратегическое место. Улица ровная, как линейка, в обе стороны далеко просматривается. Как это нередко случается, люди, панически заметавшиеся в те часы, когда осознали, насколько глубоко вляпались непонятно во что, бросали машины преимущественно в узких местах, из-за чего возникали пробки. Ну или там, где водитель внезапно осознавал, что до этого мига он не жил, а влачил бессмысленное существование, и настал тот самый момент, когда это можно исправить.

И начинают они с очевидного, по их мнению, шага — пытаются полакомиться пассажирами или прохожими.