Некогда Таррой правило семеро Светозарных, но не они сотворили этот мир. Светлые боги были лишь пришельцами, победившими и уничтожившими Истинных Создателей. Однако случилось так, что в иных мирах братья Светозарных во Свете совершили ошибку и утратили власть. Дабы подобное не повторилось, престол Света повелел своим посланцам оставить захваченные миры, забрав с собой любимых Светом эльфов и уничтожив зарождающееся племя истинных магов. Но двое из Семерых – Ангез и Адена (Воин и Дева) – не согласились с приказом, считая себя ответственными за судьбу мира, чьи создатели и защитники были истреблены. Лишь понимание того, что схватка богов уничтожит Тарру, вынудило Ангеза и Адену подчиниться общему решению, но любимые ими эльфийские кланы – клан Лебедя и клан Серебряной Луны – по странному стечению обстоятельств остались. Между ними вспыхнула братоубийственная война, в которой погибли многие, а уцелевшие расстались навсегда. Лунные ушли за Серое море, Лебеди укрылись в непроходимых болотах Арцийского материка. Прошли века, и эльфов стали считать легендой.

Жизнь Тарры, мира без богов, текла своим чередом, пока в Арции не появился небывалой силы маг, проповедующий о конце света. Церковь объявила его еретиком и приспешником Зла, против него был предпринят Святой поход, окончившийся поражением. Проклятый (как впоследствии стали называть этого мага) казался непобедимым, но дочери господаря небольшого горного государства Тарски Циале, причисленной за этот подвиг к лику святых, удалось его обмануть и заточить. На Тарру снизошел покой, но в 2228 году от Великого Исхода стали настойчиво проявляться признаки, которые, согласно Пророчеству, предвещали конец света. Воспитанный среди людей эльф-разведчик Нео Рамиэрль, скрывающийся под именем барда Романа, должен был выяснить, что же происходит, и сообщить об увиденном Светлому Совету клана Лебедя и магам-людям, которых эльфы приютили у себя.

Розыски приводят Романа в Таяну, молодое королевство на северо-востоке дряхлеющей Арцийской империи. Очень скоро он понимает, что главными участниками стремительно развивающихся событий являются трое – фактический правитель союзного с Таяной Эланда герцог Рене Аррой, владетель Тарски Михай Годой и его дочь Герика. Одолеваемый жаждой власти Михай вступает в сговор с адептами культа Ройгу, древнего бога-отступника, в незапамятные времена побежденного и развоплощенного Первыми богами Тарры. Конечной целью ройгианцев является возвращение Ройгу, а орудием для этого с согласия отца избрана Герика. Ей предстоит родить Младенца, который после соответствующих ритуалов пройдет посвящение и станет новым воплощением божества. После этого мать Младенца обретет силу, равную силе, подвластной ройгианцам, к тому же пока жива одна избранница Ройгу, именуемая Темной Звездой, другой не может быть. Именно на это и делает ставку Годой, рассчитывая использовать силу своей дочери, воспитанной в абсолютной покорности отцовской воле.

Силы Ройгу растут, в Таяне появляется фантом бога в образе чудовищного Белого Оленя. Его адепты организуют убийство Архипастыря Церкви Филиппа, вплотную подошедшего к разгадке Пророчества, и пытаются завладеть хранящимся в Святом городе черным кольцом, артефактом, некогда принадлежавшим одному из самых почитаемых в Арции святых Эрасти Церне. Путем интриг и магии Годой уничтожает королевскую династию Ямборов и, воспользовавшись честолюбием и ревностью последней ее представительницы принцессы Иланы, на которой женится, захватывает власть в Таяне.

Голубая сойка с сомнением смотрела на невысокую девушку с трижды обмотанной вокруг головы толстой каштановой косой. На первый взгляд никакой угрозы та не представляла, а лежащие на раскрытой узкой ладони белые комочки могли оказаться очень даже вкусными. С другой стороны – осторожность никогда не помешает. В конце концов птица все же решилась и, с громким криком сорвавшись с отягощенной зелено-оранжевыми ягодами рябины, схватила угощение и укрылась с ним в густых ветвях. Девушка тихонько рассмеялась и, выбросив остатки в траву – подберут бурундуки, не спеша побрела в глубь пахнущего медом сада. Пребывание в самом отдаленном из отцовских замков не угнетало Линету. Напротив, она с радостью провела бы здесь не предписанные дроннами

[1]

три месяца, а целый год. Не то чтобы девушка совсем уж не хотела выходить замуж за достопочтенного Бродерика, с этой мыслью она свыклась давным-давно, просто было бы лучше, если бы это произошло попозже. Увы, жених торопил, и у него были на то серьезные причины. Отец сообщил Линете, что Бродерик, чей младший брат и наследник недавно погиб на Большом королевском турнире, весьма озабочен продлением своего славного рода и не намерен далее откладывать свадьбу, тем паче невесте еще весной сравнялось пятнадцать.

Что ж, Лина была послушной дочерью, сердце ее пока молчало, жених же был еще не стар, недурен собой, знатен и очень-очень богат. Чего еще желать благородной девице, которую с детства готовили к тому, что она займет место во главе господского стола по правую руку от своего супруга и господина?!

Было, правда, в жизни единственной дочери одного из самых могущественных баронов Предгорья событие, о котором она давно уже не рассказывала никому. Девушке нравилось, что и у нее есть своя тайна, совсем как у героинь баллад, про которых пели заезжие менестрели. Линете исполнилось ровно столько лет, сколько должно быть девушке из легенды, ведь именно – шестнадцатая осень дарит Деве великую Любовь, о которой поют веками. Потому-то она и хотела бы обождать со свадьбой. Всем известно, что прекрасные рыцари влюбляются только в непорочных дев, у ног которых возлежат белые единороги или, на худой конец, мраморно-крапчатые борзые, такие, как ее Бьянка. Страсть же к замужней даме может быть лишь порочной и преступной. О подобном тоже пели и рассказывали, но вполголоса, тщательно прикрыв двери, и истории эти кончались всегда очень страшно. Неверных жен замуровывали в башнях, привязывали к диким лошадям, закапывали в землю живьем, поставив им на грудь гроб отравленного супруга... Баронской дочери такие рассказы не нравились. Куда приятнее было мечтать о прекрасном незнакомце, на поверку оказывающемся принцем или королем. Вот она и мечтала.

Срок, который невеста должна провести в одиночестве в отдаленном отцовском замке под присмотром верных слуг, шел ровно и тихо, и девушка почти смирилась с мыслью, что в ее жизни ничего чудесного не случится, и все же... Все же была эта странная старуха, нагадавшая восьмилетней Линете, что «быть ей последней, остаться единственной» и «хранить ей то, чему нет цены, а цена ей самой будет весь мир». Лина ничего не поняла, но запомнила и частенько гадала, что же все это могло значить. Спросить было не у кого. Старуху с белыми волосами и пронзительными зелеными глазами, склонившуюся над ее постелью, видела только она, няньки же в один голос уверяли, что это был сон. Девочка быстро убедилась, что взрослых не переспорить, и перестала и спрашивать, и рассказывать. Чем дальше, тем больше ей нравилось, что о предсказании помнит лишь она. Правда, с годами невеста Бродерика все больше склонялась к тому, что няньки были правы. Через девять дней за ней приедут, и ей станет некогда думать о рыцарях и предсказаниях...

Девушка подобрала длинное льняное платье, расшитое по подолу и горловине ветками цветущего шиповника, и поднялась на стену. С угловой башни залитое солнцем предосеннее Предгорье выглядело особенно красивым. В одну сторону до горизонта тянулась равнина, покрытая перезревшими золотыми травами, по которым скользили тени от легких облаков, подгоняемых дующим с гор ветром. С высоты было отлично видно, как играют в полях отпущенные на волю отъевшиеся кони, а чуть дальше на солнце блестит живая нитка Рысьей реки, на правом, высоком берегу которой начинаются бесконечные леса, тянущиеся аж до самых Оммовых гор