В агентство Карл Хэкман ехал с тайной надеждой в душе, что на этот раз ему обязательно повезет. С прислугой у матери постоянно возникали какие-то проблемы и конфликты. Она выражала недовольство и осыпала Карла вечными упреками, что тот не способен выполнить должным образом ни одно ее поручение. А дело было только в том, что у дражайшей мамочки характерец был еще тот! Ее прямолинейность, требовательность, въедливый саркастичный ум у большинства людей симпатии не вызывал. Хотя по своей внутренней сути мать была человеком умным, по-своему добрым и проницательным. Карла всегда восхищало умение матери разглядеть и правильно оценить любого человека. Но эти ее качества были известны лишь ему и немногим близким людям. Остальные считали ее суровой, жесткой, бескомпромиссной женщиной, что, впрочем, тоже было вполне справедливым. Наличие этих внешне малопривлекательных качеств обуславливало постоянную смену прислуги, не желающей мириться с претензиями, предъявляемыми порой едко и резко хозяйкой.

Сегодня у Карла имелась предварительная договоренность с руководителем агентства, пообещавшим предоставить список вполне приемлемых кандидатур.

Ожидания Карла оправдались. Он вздохнул с облегчением. Возможно, на этот раз ему удастся хоть на какое-то время скинуть с плеч возложенный на него матерью тяжкий груз проблем по найму прислуги.

Пребывая в отличном настроение от того, что все решилось наилучшим образом, Карл двигался к выходу, тихонько напевая какой-то легкомысленный мотивчик, пришедший в голову. Неожиданно взгляд Карла встретился с грустным взглядом молодой девушки, понуро стоящей у окна. Почему-то, неизвестно откуда, появилось неодолимое желание принять участие в ее судьбе или хотя бы посочувствовать и утешить. Собственный порыв удивил Карла. Он остановился и с задумчивым видом стал разглядывать девушку.

Она была чуть выше среднего роста, стройная, даже хрупкая. Казалось, что ее тонкую талию можно без труда обхватить пальцами двух ладоней. Слегка золотистые, белокурые волосы мягкими вьющимися прядями свободно рассыпались по плечам. Карл особо отметил выразительность темных глаз под излетом черных бровей и утонченное благородство черт ее лица.

После возвращения с концерта, когда вся семья расположилась в гостиной, Лора решительно и откровенно объявила о своем намерении изменить собственную жизнь.

Родители и брат задумчиво и удивленно выслушали ее, затем мать, тщательно скрывая свою тревогу, сказала:

— Лора, мне кажется, что сегодняшний концерт… Ты под впечатлением… Может быть, не стоит принимать скоропалительных решений? Поверь, не только я, папа, Стас, но и многие другие убеждены, что все у тебя в жизни складывается достаточно удачно. Просто сейчас ты немного… взволнована…

Отец и брат согласно кивнули. А Лора подошла к матери, нежно поцеловала ее в щеку, присела рядом с ней на подлокотник кресла и спокойно возразила:

— Нет-нет… Это решение принято мною не сегодня. Просто… В общем, я хочу выйти за рамки своей привычной жизни. Понимаете, я чувствую себя так, будто покрылась многовековым толстым плотным слоем паутины. Мне скоро 23. И что я? Кто я? Рафинированная инфантильная избалованная домашняя девочка… Капризная и романтичная, нетерпимая и сентиментальная одновременно… Сегодня завершился очередной этап моей жизни. Этап важный, безусловно. Но дальше… Дальше все покатится предсказуемо и понятно. А я хочу попытаться шагнуть куда-то совсем в другую сторону. Хочу испытать себя в чем-то необычном, непривычном… экстремальном…

Карл вышел к Лоре точно в назначенное время и, приветливо улыбаясь, сказал:

— Вы все-таки не передумали…

— Нет, — улыбнулась она в ответ и добавила: — Честно говоря, я полагала, что мне предстоит довольно продолжительное ожидание.

Карл сначала засмеялся, затем серьезно произнес:

— Пунктуальность и обязательность — непременные качества служащих нашей компании. Учтите на будущее, Лора! — он исподлобья лукаво взглянул на нее и, когда она согласно кивнула, продолжил: — а теперь пойдемте со мной!

Вскоре Лора с трепетом в душе и всей возможной ответственностью приступила к работе. Выяснилось, что труд уборщицы — не такое простое дело, как представлялось прежде. Применение на практике знаний, почерпнутых из многочисленных справочников и пособий, потребовало колоссальных физических затрат и, как ни странно, значительных умственных усилий. Облегчало задачу только то, что босс, господин Бредфорд, был в отъезде, и Лора смогла более-менее спокойно осваиваться на своем рабочем месте.

Она упорно и старательно, до головной боли, изучала и запоминала расположение всех предметов обстановки в кабинете. Лора даже принесла из дома линейку и тщательнейшим образом промерила расстояния между телефонами, пепельницами, вазами и прочим, скрупулезно занося все полученные данные в тетрадочку. Затем раздобыла рулетку и провела замеры между столами, стульями, креслами, шкафами, стеллажами и многим другим, заполняя точно выверенными параметрами все ту же, соответствующим образом разграфленную тетрадочку.

Через две недели Лора уверенно и деловито разбиралась в чистящих, моющих и полирующих средствах, различных щетках и щеточках, всевозможных «ершиках», специальных губках и прочем. Научилась без особых проблем управляться с пылесосом.

К концу третьей недели ей уже казалось, что все выполняется ею безупречно, и придраться к результатам ее стараний будет невозможно. Лора гордилась собой. Ведь при отсутствии должных навыков ей приходилось самоотверженно трудиться, не покладая рук, чуть не по 10 часов в сутки.

Карл Хэкман, который, как выяснилось, был «правой рукой» и ближайшим другом Александра Редфорда, изредка заходил и, наблюдая за Лорой, многозначительно посмеивался и хвалил ее, утверждая, что совершенно потрясен достижениями Лоры на избранном поприще.

Алек Редфорд прошагал по коридору и стремительно вошел в свой кабинет. Было довольно поздно, близилась полночь. Через прозрачное стекло огромного окна лился мягкий свет луны и разноцветных бликов огней с улицы.

Занятый собственными мыслями, Алек автоматически выверенными движениями приблизился к столу, сел в кресло, включил настольную лампу, быстро выдвинул один из ящиков стола и точным жестом достал нужную папку. Он раскрыл ее и погрузился в изучение документов. Протянув руку, не глядя, взял ручку, чистый лист бумаги и стал делать необходимые записи.

Спустя какое-то время, он поднял голову. Ну конечно!.. Он сразу понял, что что-то не так! Сразу!!!

Алек в упор смотрел на термос и пакет, стоящие на краю его стола. Вот она — причина дискомфорта.

Алек почувствовал, как внутри нарастает раздражение. Потом вдруг успокоился, подумав о том, что, очевидно, Карл, зная о его приезде и, конечно, о том, что он, Алек, обязательно примчится в офис, позаботился о еде, о которой сам Алек напрочь забыл, только теперь ощутив острейшее чувство голода. Алек раскрыл пакет. От аппетитного аромата, моментально донесшегося до Алек, в желудке заурчало. Алек улыбнулся, довольный проявленной Карлом заботой, и быстро вытянул теплый мягкий пирожок, который оказался настолько вкусным, что растаял во рту в мгновение ока. За ним тут же последовал второй, затем третий… Все они оказались с разнообразными начинками. Алек налил горячий кофе, медленно, с удовольствием, сделал несколько глотков и вновь сосредоточился на документах. Он, незаметно для себя, вновь потянулся к пакету, вытащил очередной пирожок и, не отвлекаясь от работы, принялся с наслаждением жевать, периодически прихлебывая кофе.

Не заметить Энтони Деверо было невозможно. Он спокойно располагался около своего ярко-красного автомобиля, слегка опираясь на капот. Роскошные волосы Энтони развевались на ветру, как и распахнутые полочки длинного, до щиколоток, балахона из какой-то легчайшей ткани василькового цвета с голубыми, абстрактно разбросанными «кляксами». Нежно-голубой пуловер и белоснежные лосины обтягивали стройную фигуру Энтони, как вторая кожа. Он стоял, заведя одну ногу за другую, обутый в васильковые мягкие полусапожки.

Как только затормозил лимузин Алека, Энтони плавно оттолкнулся от своего автомобиля и не спеша направился к вышедшему Редфорду. Тот тоже двинулся навстречу и протянул руку.

— Здравствуйте, Энтони.

— Здравствуйте, господин Редфорд, — Энтони ответил вежливым рукопожатием.

— А почему так официально, Энтони? — многозначительно поинтересовался Алек.

Терпение Лоры закончилось, когда раздался очередной, шестой по счету, звонок бдительных соседей. Лора бросила трубку и, резко хлопнув дверью, выскочила из дома. Она, с яростью взирая на лимузин, стоящий уже больше семи часов напротив ее дома, как вихрь, понеслась по дорожке. Лора успела пробежать едва ли половину пути, когда из автомобиля вышел Алек. Он, первым оказавшись у калитки, ожидал Лору, мягко улыбаясь.

— Здравствуйте, Лора, — спокойно и доброжелательно произнес он. Я…

Лора встряхнула волосами, крепко вцепилась в прутья ограждения пальцами и, не дожидаясь его следующей фразы, гневно выпалила:

— Что это за демонстрации вы устраиваете?!! Соседи уже весь телефон оборвали!!! С какой стати вы назойливо маячите под моими окнами целый день?!!

— Ло-ра… — успокаивающе протянул Алек и улыбнулся. — Ну почему вы сразу же обрушили на меня град стрел из двух сотен луков? В чем вы обвиняете меня? Мы, по-моему, живем в свободной стране. Мне понравился окружающий ландшафт, продуманная планировка этой улицы, архитектурные строения на ней, аккуратно подстриженные лужайки, газоны… — мечтательно продолжил он. — Проезжающие автомобили…

Карлу открыл Баррет и, пропустив в дом, сообщил, что хозяин еще не вернулся. Карл выразил желание подождать Алека. Он расспросил дворецкого о здоровье, затем попросил проводить на кухню.

Услышав звуки раздавшихся голосов и шагов, Лора повернулась у плиты и радостно воскликнула:

— Карл! Здравствуйте!

С этими словами она шагнула ему навстречу и протянула руки.

— Добрый вечер, Лора! — ответно улыбнулся Карл, быстро подошел и тепло сжал в своих ладонях ее узкие изящные ладошки. — Рад вас видеть. Очень рад! Как поживаете, Лора? Надеюсь, все хорошо?

Алек сквозь сон почувствовал легкое, но настойчивое прикосновение. — Алек… Доброе утро… — донесся до него мелодичный женский голос. С усилием заставив себя открыть глаза, Алек с изумлением увидел сидящую на краю его постели Ванду. Она приветливо улыбалась, наслаждаясь его потрясенным видом.

Ванда была невероятно привлекательной девушкой. И знала это. Сочетание ярко-голубых глаз и роскошных вьющихся черных волос, стройная высокая фигура и необыкновенная пластика движений создавали тот впечатляющий образ, к которому стремится, чаще всего безуспешно, прекрасная часть человечества. Ванде же особых усилий прилагать не требовалось, поскольку сама ПРИРОДА щедро одарила ее.

С Вандой Алека вот уже некоторое время связывали близкие отношения. Но в его доме она появилась впервые, что чрезвычайно удивило Алека. Он поморщился и вопросительно и недовольно взглянул на Баррета, стоящего в дверях спальни. Тот, хорошо зная хозяина, незамедлительно принялся объяснять:

— Я говорил, что вы еще спите. Но посетительница настаивала. Я подумал, что, возможно, это что-то важное. Хотел сначала сам подняться к вам. Но когда я пошел к вашей спальне, она опередила меня.

Алек провел рукой по лицу, как бы стирая с него остатки сна, и бесстрастно сказал:

Алек нетерпеливо смотрел в окно лимузина, плавно движущегося по дороге. Желание скорее попасть домой после почти двухнедельного отсутствия возросло за последние дни до непомерных размеров. Внутреннее, как правило, сдержанное и бесстрастное самоощущение Алека теперь граничило с какой-то болезненной пронзительной ностальгией. Если бы злополучную командировку пришлось продлить еще хотя бы на один-единственный день, Алек, наверное, не выдержал и, плюнув на все дела и проблемы, сел в самолет и улетел домой.

И вот теперь, когда до желанной цели оставалось ехать всего лишь несколько минут, Алек вдруг начал нервничать, беспрестанно бросая взгляд на мелькавшие за окном автомобили, здания, беспорядочно снующих людей, яркие витрины магазинов и кафе…

Как только лимузин затормозил около особняка, Алек быстро выбрался из машины и устремился ко входу.

Баррет, очевидно, ждал возвращения хозяина и незамедлительно широко распахнул дверь.

— С приездом, господин Редфорд! — благожелательно поприветствовал он Алека, пропуская его в холл.