Сизый туман медленно выползал из ущелья в узкую долину, редея и размывая при этом очертания горного кишлака, притаившегося за выступающей грядой черных скал. Морозец еще не отпустил, но, судя по чистому светлеющему предутреннему небу, день должен был выдаться по-весеннему тихим и теплым.

Андрей сидел на корточках, сжавшись и втянув голову в плечи. И хотя было не особенно холодно, его бил озноб.

"Вот незадача, — сокрушался Андрей, пытаясь справиться с этой, как ему казалось, предательской дрожью, — не хватало, чтобы ребята заметили, что на меня трясучка напала. Засмеют ведь. Хорошо Сергею, — повернул он голову вправо, где за огромным камнем замер за ручным пулеметом ефрейтор Зорин, рыжеволосый и широколицый парень из-под Курска, — уже второй час вот так стоит не меняя позы; и не холодно ему, и не страшно. Привык, наверное, за полтора года. А тут первый выход в горы!".

Вспомнив пережитый страх во время перелета вертолетами из Карабага в долину Ашар, а там еще более опасный переход по горным тропам к ущелью Ходасара, Андрей зябко передернул плечами.

Лагерь афганских беженцев, который часто еще называли "местом скорби", многоголосо гомонел в своем будничном полуголодном существовании. В низеньких, с плоскими крышами, глинобитных жилищах, зияющих дырами или бросающимися в глаза разноцветными заплатами палатках, фанерных и картонных укрытиях от дождя и ветра, ютились, сорванные с родимых мест ураганом апрельской тысяча девятьсот семьдесят восьмого года революции, тысячи афганцев. Бадабера — так назывался этот лагерь беженцев, расположенный в тридцати километрах от Пешевара. Но это "место скорби" было знаменито не только палаточным лагерем. Над местностью возвышалась своими восемью метровыми глинобитными стенами и круглыми мрачными башнями старинная крепость, давшая название и лагерю беженцев, и всей местности. Крепость Бадабера! К ней и направлялся конный отряд моджахедов "Исламского общества Афганистана".

Андрей, несмотря на трагичность своего положения, с высоты седла с интересом разглядывал палаточный лагерь. Неприкрытая нищета взывала к состраданию, а ввалившиеся глазенки ребятишек, бежавших за конным отрядом, говорили о голодном существовании беженцев.

Моджахеды остановились возле высоких кованых железных ворот, неторопливо спешились. Сняли с седел и пленников. Что Зарина, что Андрей, не привыкшие к седлу, сбили ноги в кровь и теперь земля качалась у них под ногами, а тело пронизывала ломота.

Непослушными, одеревеневшими ногами пленники, а с этого момента — узники, через калитку, расположенную рядом с воротами, прошли в крепость. Андрей быстрым взглядом окинул внутренний двор, со всех сторон окруженный высоким дувалом, по верхнему срезу которого на наклонных металлических штырях было протянуто несколько ниток колючей проволоки, а в глину вмазано битое стекло.