К часу ночи он пришел к выводу, что Морфей к нему не торопится. По крайней мере, пока.

Он перекатился на бок и, опираясь на левый локоть, правой рукой нащупал цепочку маленькой ночной лампы. Ее приглушенный свет подчеркнул сдержанную роскошь отдельной каюты номер 340, выходящей на прогулочную палубу по правому борту, ближе к корме «Байу Куин». Из открытого окна (впрочем, никогда не надо называть иллюминаторы окнами) было видно большое красное гребное колесо, чей ровный ритм навевал дремоту. Он один занимал двухместную каюту, поскольку уплатил за оба спальных места.

Это были не койки, а именно

кровати

, которые удовлетворили бы любого сибарита, путешествующего по реке. Часы на прикроватном столике показывали 10.50. Маленький походный календарь в кожаной обложке сообщал, что сегодня понедельник, 18 апреля 1927 года. Точнее, уже вторник, 19 апреля. «Байу Куин» на линии «Гранд Байу-лайн», которая ходила по Миссисипи до Нового Орлеана, вышла из Цинциннати в полдень понедельника. Первая стоянка должна была состояться сегодня в Луисвилле.

Джеффу Колдуэллу в середине июля должно было исполниться тридцать три года. Он вел преимущественно сидячий образ жизни, но не производил впечатления болезненного или физически слабого человека. Скорее можно было предположить, что он слишком поглощен своими занятиями и вообще анахорет, если бы не саркастический юмор, в котором ему нельзя было отказать. В данный момент Джеффа Колдуэлла мучил неразрешимый вопрос, и ему захотелось глотнуть свежего воздуха.

Свет окрашивал белые стены в бледно-золотистый цвет. Дверь маленькой ванной была распахнута. Вторая дверь вела на палубу. Джефф спустил ноги с постели, сунул их в шлепанцы, набросил поверх пижамы халат. Затем машинально закурил сигарету и вышел на открытую палубу.

— Минуту, Дэйв!

— Да?

— В обеденном зале за нашим столом было место, оставленное для кого-то, кто, как предполагается, сядет на судно попозже. Это ты имелся в виду?

— Боже милостивый, нет! Кроме того, я уже на борту.

— Это я вижу. Но Серена сказала…