Карлайлу приходилось нелегко. И вот так все лето, с начала июня, когда от него ушла жена. Но пока не нужно было отправляться в школу, к ученикам, Карлайл обходился без няни. Сам забо­тился о детях и днем, и ночью.

— Мама, — говорил он им, — уехала в далекое путе­шествие.

Первой няней, которую он пригласил, была Дебби, девятнадцатилетняя толстуха. Она из большой семьи, и дети ее просто обожают, уверяла она. В качестве ре­комендации назвала несколько имен и накарябала их на листке карандашом. Карлайл сложил бумажку с именами и сунул ее в карман рубашки. На следующий день ему нужно было встречаться со своим новым классом, и он сказал Дебби, что утром она может при­ступить к работе. Она ответила: «Хорошо».

Карлайл понимал, что в его жизни наступил но­вый этап. Эйлин уехала, когда Карлайл возился с годовой отчетностью. Она сказала, что собирается в Южную Калифорнию, чтобы, наконец, пожить для себя. Поехала она с Ричардом Хупсом, одним из кол­лег Карлайла. Хуле был преподавателем актерского мастерства и еще учил детей выдувать всякие стек­лянные штуки; он, по всей видимости, вовремя упра­вился с отчетностью, собрал вещи и тут же отбыл из города вместе с Эйлин. И теперь, когда это долгое и мучительное лето почти закончилось и снова долж­ны были начаться занятия в школе, Карлайл, нако­нец, вынужден был срочно искать няню для детей. Первые попытки не принесли успеха. Полный ре­шимости найти кого-нибудь — хоть кого-то, — он и нанял Дебби.

Сначала он был рад, что девушка откликнулась на его приглашение. И полностью доверил ей дом и де­тей, как какой-нибудь близкой родственнице. Поэто­му ему оставалось винить лишь самого себя за собст­венную беспечность, когда в первую же неделю, вер­нувшись из школы раньше обычного, он обнаружил около дома машину с двумя огромными, из фланели, игральными костями, болтавшимися под зеркалом заднего обзора. И с изумлением увидел во дворе детей в перепачканных одежках, они играли с псом, таким огромным, что он запросто мог бы откусить им руки. Кит, его сын, уже доревелся до икоты, дочка Сара то­же начала плакать, увидев, как он выходит из маши­ны. Оба сидели на траве, и пес лизал им руки и лица. Он зарычал на Карлайла, но немного посторонился, когда тот подошел к детям. Карлайл поднял с земли сначала Кита, потом Сару и, зажав их под мышками, направился к входной двери. В доме играл проигры­ватель, так громко, что дрожали окна.