Продолжение романа «Неправильное число».
Можно улететь с Земли через полгалактики, но при этом родная планета все равно никуда от тебя не денется. Копившиеся веками предрассудки и стереотипы, страхи и надежды, горечь потерь и торжество побед — все это захочет переселиться вместе с тобой в новый мир и перекроить его по старым лекалам.
Оказывается, мало пережить конец света. Нужно еще оказаться достойным нового начала.
Впереди долгий и трудный путь, на котором подстерегают чудовища. И не только те, которые, сея смерть, бродят по дремучим лесам или узким коридорам корабля-ковчега, но и те, что гнездятся в твоем собственном сердце. Сумеешь их одолеть — останешься человеком, даже когда придет Час Трутня.
Пролог
Десятый «Ковчег», четвертый день полета
Удар, сотрясший «Ковчег», был столь силен, что едва не сбросил Артема с койки. Полуцилиндр транспортной капсулы, служивший юноше постелью, внезапно ухнул куда-то вниз и в сторону, и на миг Артему даже почудилось, что каюта перешла в режим невесомости. Юноша только и успел помянуть недобрым словом их новоиспеченного капитана — кому еще из офицеров корабля придет в голову посреди ночи баловаться с гравитацией? — как ложе стремительно вернулось на свое законное место, больно ударив при этом хозяина по локтю выступающим металлическим краем. Юноша не сдержал вскрика, и в следующую секунду в каюте погас свет.
Артем застыл, вжавшись всем телом в койку и вцепившись пальцами в холодный край, только что нанесший ему предательский удар, прислушался: кругом было тихо, как в могиле. Брр, пожалуй, не самое уместное сравнение!.. Левой рукой юноша осторожно ощупал сбившееся одеяло, затем стену возле кровати — сам не особенно понимая, зачем это делает. Ну, по крайней мере, он убедился, что стена была на месте. Не без волевого усилия разжав пальцы, стискивающие край койки, Артем медленно опустил правую руку вниз — пол также оказался там, где ему и полагалось находиться. С шумом выдохнув (на вопрос, дышал ли он все это время, юноша с уверенностью бы не ответил), Артем рывком сел на кровати, свесив босые ноги. Аккурат в этот момент свет вновь зажегся.
Был он тускл (контур входной двери, расположенной в двух метрах от изголовья койки, просматривался еще хорошо, а вот, например, дверца санузла в противоположной стене — уже нечетко), но все же в первый момент юноша невольно зажмурился, а когда снова открыл глаза, уже знал, что следует делать.
Часть 1
1
Таиланд, остров Ко Чанг
, сорок
восемь дней до подведения черты
Натужно прорывавшееся сквозь низкие синие тучи солнце стояло в зените. Пахло морем и гнилью. Сидя на влажном белом песке пляжа с карабином на коленях, Настя лениво наблюдала за Крисом, пытавшемся из выброшенных волнами коряг и пальмовых листьев соорудить на берегу что-то, хотя бы отдаленно напоминающее шалаш. Конструкция у американца выходила довольно шаткой и то и дело обрушалась, сводя на нет все усилия своего создателя, но упорный паренек не унывал, снова и снова начиная с самого начала. В итоге Настя пришла к выводу, что Криса привлекает не столько сомнительной достижимости результат, сколько сам процесс. Просто забава у него такая — шалаш строить. Почему бы и нет, собственно?
Потянувшись к фляге, прикрытой от шальных солнечных лучей толстым куском коры, девушка отвинтила крышечку и сделала несколько неторопливых глотков. Фляга была сплошь во вмятинах и немного протекала, из-за чего хранить ее приходилось строго в вертикальном положении, для устойчивости зарыв округлое донце в песок. Тимур с Костей нашли ее наверху, возле обгорелых останков одного из вертолетов. Там же они отыскали и карабин, который сейчас был доверен Насте — со своим, героически отвоеванным в бункере, Тимур не расставался даже во сне. Этот считался Костиным, но, если парни уходили с берега вдвоем, как сегодня, его всегда оставляли ей — на всякий случай. Хотя, в принципе, опасаться здесь сейчас было некого. Ну, разве что очухавшегося солдата из бункера (к слову, Крис рассказал, что того звали Патрик О'Нил), быть может, и в самом деле способного затаить обиду. Когда на следующий день после отлета «Ковчега» ребята спустились в свое бывшее убежище, незадачливого «джи-ай» там уже не оказалось. Не иначе, придя в себя, вояка предпочел убраться от этих страшных русских подальше. Таец-таксист, одурманенный снотворным «пани Горской», тогда еще крепко спал. Пробудился он лишь к следующему вечеру, сам вышел к ним на пляж, но, наткнувшись на Настю и, как видно, узнав в ней одного из своих похитителей, с истошным криком удрал в джунгли. Больше ни его, ни О'Нила, ребята на берегу не видели.
Что до джунглей, то после «звездопада», уничтожившего американский военный отряд, они сделались почти непроходимыми — завал на завале. В поисках пищи и питьевой воды ребята проторили пару тропок по самому краю, до сбегающего с горы ручья, но вглубь соваться пока не решались. Вдоль берега теперь также было не разгуляться: справа от бункера дорога пропастью обрывалась в море, слева ее наглухо перегородила отвесно поднимающаяся скала — пророчество «пани Горской» о том, что «горы сдвинутся с мест своих» оказалось не пустыми словами.
2
Таиланд, остров Ко Чанг, сорок восемь дней до подведения черты
Почему-то Настя была уверена, что «Ковчег» (а это, без сомнения, был именно он) приземлится точно в ту же точку, из которой стартовал — в гигантский котлован, примыкающий к бункеру. Вышло, однако, иначе: корабль опустился метрах в трехстах в стороне, на самой границе джунглей. Отсюда, с пляжа, он казался сейчас безобидной елочной игрушкой, забытой на серо-зеленом слое опавшей хвои каким-то рассеянным великаном.
Резким, немного нервным движением Тимур сдернул с плеча карабин и вскинул его — можно было подумать, что он собирается выстрелить, но Настя почти сразу поняла, что кавказец просто рассматривает нежданного гостя в оптический прицел — как в подзорную трубу. У «ее» оружия такого полезного приспособления не было — только какая-то нелепая скоба сверху — и последовать примеру товарища девушка не могла.
— Ого, там сбоку что-то вроде люка, — проговорил Тимур, не отрываясь от окуляра. — О, открывается! — добавил он через пару секунд.
3
Таиланд, остров Ко Чанг, сорок восемь дней до подведения черты
— А этот ваш трутень не нападет на нас здесь? — поежившись, спросила Настя и бросила очередной беспокойный взгляд в сторону джунглей. «Ковчега» там уже не было. Он исчез без следа полчаса назад, почти бесшумно, но с ослепительно яркой вспышкой — перед глазами не успевшей зажмуриться девушкой еще долго плясали разноцветные шестиугольники.
Они ввосьмером: четверо новоприбывших в одинаковых форменных серых куртках и штанах и четверо старожилов острова, одежда которых, переживавшая вторую неделю робинзонады, едва ли имела шанс победить в региональном конкурсе на чистоту и опрятность, сидели на берегу вокруг шипящего и сильно дымящего костра. Вылив на песок дневную норму, дождь закончился, но собранные в окрестностях пляжа дрова, конечно же, были сырыми и занимались неохотно — впрочем, Костя, возникни такая нужда, сумел бы, наверное, развести огонь и посреди морских волн. В этом искусстве сравниться с ним не мог никто, даже Тимур.
В песок под кострищем ребята закопали две дюжины бананов — чтобы есть эти незрелые плоды сырыми, нужно было уж очень проголодаться. Пока же суть да дело, Марина с Юлией угощали всех «космической едой» — рассыпчатой кашей неаппетитно-голубого оттенка. В рюкзаках у девушек оказалось припасено с десяток странных шестиугольных металлических мисок с этим оригинальным варевом. Соединенные по две, они служили друг другу и донцем, и крышкой — главное было не вывалить часть снеди на собственные колени или на песок, разделяя половинки. У Насти, увы, не вывалить не получилось, и ее многострадальные джинсы украсило новое пятно.
4
Планета Новая Земля, Крепость Росс, десятый день в новом мире
— Ты к ней? — спросила Ада, едва Олег переступил порог медотсека — одного из трех помещений «Ковчега», сохранившихся в неизменном виде после трансформации корабля в планетарную базу. Другими двумя были рубка, из которой юноша как раз пришел, и учебный класс.
— Ну да, — кивнул девушке Светлов. — Мне сказали, она меня звала.
— Если это можно так назвать… Третий бокс.
5
Планета Новая Земля, Крепость Росс, десятый день в новом мире
Широкие офицерские кольца у них по-прежнему носили трое: Олег, Инна и Галя. Четвертое унес с собой в шлюз сеятель-Чужой, а пятое, капитанское, хранилось у Иноземцевой. Просто хранилось: освободившаяся после смерти Андрея Вербицкого должность оставалась вакантной. Пару раз вопрос об избрании капитана всплывал в разговорах, даже назывались кандидатуры (той же Инны, например), но до голосования дело так и не дошло. Как видно, система с офицерским триумвиратом во главе колонии, изобретенная Мамаевым во время его недолгого пребывания во власти, пока, по большому счету, устраивала всех. Как говорится, работает — не трогай.
Что до Олега, сам он на вершину Олимпа и не рвался — ему вполне хватало его нынешней меры забот. Случись выборы — проголосовал бы за Инну.
Именно на поиски Иноземцевой он сейчас и направлялся. Как правило, требующие решения триумвирата вопросы Олег предпочитал сначала обсудить с Галей, чтобы потом предстать перед Инной уже с их общей, согласованной позицией, но тут случай был особый. В вопросе поблажек для Чужой понимания ему у Измайловой нипочем не найти. Поэтому сегодня Галя — напоследок.
