Спасти дракона

Кащеев Кирилл

Волынская Илона

Она – Ирка Хортица, дочь языческого бога Симаргла, хозяйка наднепрянской магии и ведьма-оборотень. Она привыкла справляться с любыми сложностями, но всех ее способностей оказалось недостаточно, когда девушка очутилась в Ирии, волшебном мире змеев. Ирка отправилась туда, чтобы спасти Айта, Великого Дракона Вод, но очень быстро сама оказалась в плену. Чужой мир не был гостеприимным. А оставшиеся в этом мире лучшие друзья Ирки, Танька и Богдан, столкнулись с новыми проблемами и опасными старыми тайнами. Но нельзя недооценивать настоящую дружбу, искреннюю любовь и… ведьм! Ирка и ее друзья попробуют совершить невозможное…

Танька и Богдан

Глава 1. Пропавшая ведьма

Этот ночной клуб всегда славился оригинальностью. Вделанный в барную стойку хвост самолета – уже достаточно необычно, ну а одна необычность тянет за собой другую. Клуб выбирали люди с фантазией, так что здешний мэтр навидался всяких вечеринок: и тематических, и костюмных, и концертных. А то, что происходило сейчас, было вовсе не оригинально, а попросту… неуместно! Вот как спать в зале ресторана на надувных матрасах!

Сейчас матрасы разноцветной грудой громоздились прямо под самолетным хвостом, а их недавние «обитатели» сидели у накрытого еще с ночи роскошного стола. Более разношерстой компании мэтру даже в лихие 90-е видеть не доводилось. Мужики в военном камуфляже, от которых исходило сдержанное, но оттого еще более реальное ощущение опасности. Дамы в вечерних платьях и драгоценностях. И толстая тетеха в платке, обтерханной кофте и калошах! Несколько крупных милицейских чинов. Девочки-припевочки кислотного вида, из тех, что топчутся на фейс-контроле, жадными глазенками заглядывая в дымные недра клуба. И просто девчонка, причем из хорошей семьи, школьница, с которой за одну только мысль отправится в ночной клуб родители бы семь шкур спустили! И такой же мальчишка.

Ко входу подкатывали дорогие «мерсы» и даже один «Ягуар», армейские джипы, из служебной машины выскочил известный чиновник мэрии, явилась толпа байкеров верхом на «железных конях», рядом приткнулась старенькая «Волга», из которой выбрался бородатый батюшка и, наскоро всех благословив, тоже направился в ресторанный зал. Некоторые посетители вообще возникали непонятно откуда – на машинах не приезжали и пешком не приходили, через большие стеклянные окна мэтру отлично видна была улица. Роднили этих разных людей только похоронное выражение лиц и ощущение звенящей тревоги. Все они то прибегали, то убегали, наскоро разоряли любовно накрытый стол (хозяйка велела расстараться, будто не день рождения неизвестной девочки планировался, а президентский прием!) и снова уносились в ночь.

Хозяйка тоже примчалась посреди ночи, сразу, как нынешняя толпа ввалилась в клуб и вместо празднования дня рождения устроила какой-то штаб по чрезвычайным ситуациям. Разогнала официанток – оставила только повара на кухне да его, мэтра, у входа, – а сама натянула фартук и давай обслуживать безумную компанию. Лично! Мэтр не выдержал и прильнул к щелке в дверях, разглядывая совсем небольшую группку людей, оставшуюся в зале после бурной ночи.

Оксана Тарасовна скользнула равнодушным взглядом по мерцающему в дверной щели любопытному глазу – все равно ничего лишнего не увидит – и решительно помотала головой:

Ирка

Глава 2. Чудовища и чудеса Мертвого леса

Огонек пропал. Мчался впереди, крохотный огненный парусник, рассекающий толщу воды, и вдруг стянулся в пылающую во мраке багровую точку… и разлетелся взрывом. Извивающиеся молнии вспыхнули и рассыпались. Черные стены воды стиснули со всех сторон. Ирка висела во мраке, совершенно не понимая, где верх, где низ, и куда плыть. В груди пылала нестерпимая боль, будто пламя взрыва ударило туда и теперь выжигало легкие изнутри. Тело отчаянно бунтовало, требуя немедленно, сейчас же, без промедления: воздуха-воздуха-воздуха!

Воздуха не было. Только вода и непроницаемая тьма, и пара гребков может как понести ее к поверхности, так и загнать к самому дну, откуда и не вынырнешь. Ощущение неизбежного конца раскаленной спицей вонзилось в мозг, прокатилось по позвоночнику. Последним осознанным усилием она сомкнула губы, не давая воде хлынуть в горло. Багровые колеса завертелись перед глазами, огонь из легких ударил в голову, мозг корчился в охватившем его пламени. Тугая и плотная, как масло, чернота облепила, не давая двигаться. Ирка яростно брыкнула обеими ногами, тьма колыхнулась, и полностью утратившее соображение, живущее одними лишь инстинктами тело рванулось вперед, или вверх, или уж не пойми куда, лишь бы выжить, вырваться… Полуослепшая, оглушенная болью и ужасом, Ирка не видела, как вода начала стремительно светлеть, поголубела, потом и голубизна растаяла, сменяясь прозрачностью. Ирка пробила поверхность и как дельфин взмыла над водой. Воздух ударил в ноздри, она судорожно вздохнула… и рухнула обратно, снова погрузившись с головой.

Танцевальные сапожки со стальными каблучками налились неподъемной тяжестью, сумка на плече стала как камень и волокла на дно. Сбросить бы их, но Ирка по-прежнему ничего не видела, лишь огненные сполохи плясали перед глазами, то сворачиваясь в тугие спирали, то раскручиваясь в гибкие пылающие ленты. В голове с ревом перекатывались потоки вулканической лавы. Ирка просто-напросто не знала, где у нее ноги, с которых надо стряхнуть сапоги! Тела она не чувствовала, лишь надеялась, что оно, тело, делает неуклюжие рывки, загребая руками, – так ведь рук у нее тоже нет, где ж эти руки, если она их не видит, не ощущает, не…

Удар встряхнул несчастную голову, лава под черепом булькнула… и хлынула наружу через нос. Ирка поднесла ладонь к лицу – или к тому месту, где должно быть лицо… Тупо поглядела на растертую по ладони алую каплю. Упала еще капля и еще, пока она наконец поняла, что кровь из носа течет как из плохо закрученного крана. Она лежала на чем-то твердом… гладком… вроде гальки… или камней… Ирка поползла. Твердое-гладкое то разламывалось с сухим треском, больно раня острыми краями, то откатывалось со стуком, безжалостно выворачиваясь из-под рук и заставляя снова падать и больно ударяться лицом и грудью. Внезапно вернулись ноги – больно! Ирка закашлялась, мотая головой, судорожно икая и хватая ртом воздух. Поднялась на четвереньки – надетая через плечо сумка болталась где-то под животом – и двинулась прочь от воды. Под ней все время что-то ломалось, боль от сотен мелких уколов не давала затуманенному сознанию отключиться окончательно. Муть перед глазами начала расползаться, и словно страшная маска из-за отдернутого театрального занавеса на Ирку глянул череп. Вытянутый, зубастый – может, лисий, а может, собачий, – он лежал точно между Иркиными ладонями, пялился на нее пустыми глазницами и, кажется, насмешливо скалился.

Ирка задергалась, неуклюже скребя ладонями, коленками, ступнями. Резко оттолкнулась и встала, пошатываясь, оскальзываясь и застревая проклятыми каблуками. Вспышки перед глазами погасли.