– Из всех людей я лишь с одним тобой встречаться не хотел. – Сережка Бардин, игравший Макбета, скорчил физиономию, изобразив на ней что-то вроде отвращения. – И так уж кровью твоих домашних дух мой отягчен!

– Я слов не нахожу! – Виктор взмахнул мечом, безумно жалея о том, что в руках у него бутафорская поделка, которой не разрубишь и кусок масла, а не настоящий клинок. – Тебе их скажет мой меч. Ты негодяй, какому нет достойного названья!

И, дико оскалившись, он кинулся на «Макбета». Устрашенный напором партнера, тот испуганно отшатнулся, и тут же донесся голос режиссера:

– Стоп! Стоп! Отвратительно!

– Этот остров целиком принадлежит нам. – Ветер, поднимаемый взлетающим стратопланом, нещадно трепал седые волосы Фишборна, но на ногах полковник стоял с уверенностью монолита. – Мы называем его Чистилище. Здесь вас ждут муки, достойные ада. Но, к счастью, продлятся они не вечность, а всего два года.

Какие именно муки, никто спросить не осмелился. Новобранцы, не выспавшиеся и усталые до безразличия, толпились за спиной полковника, без особого любопытства разглядывая утонувшие в густой тропической зелени домики, длинные ангары и совсем непонятные здания.

Стратоплан приземлился в Лас-Пальмасе примерно в полдень по местному времени, после чего их еще два с половиной часа везли на вертолете. Сообщение о том, что крошечный островок, лежащий к северу от туристского рая на острове Лансароте, станет их пристанищем на ближайшие восемнадцать месяцев, особого энтузиазма не вызвало.

– Пойдемте. – Полковника реакция подопечных не удивила. – Сегодня вы заселитесь и узнаете правила игры. Настоящая жизнь начнется завтра.

Очередное дурацкое задание, придуманное лейтенантом Джонсоном, заключалось в том, чтобы «сыграть в ящик».

В прямом смысле слова. Каждый из курсантов получил плотницкие инструменты и доски, а также задачу в короткий срок смастерить ящик, достаточно большой для того, чтобы в нем уместился человек. И не просто ящик, а с дверцей на петлях.

– Могилы себе мы уже копали, – пессимистично съязвил Рагнур, – теперь будем делать гробы!

В ответ на шутку никто не засмеялся. Изнуряющий, безумный темп того, что здесь называлось «обучением», сказывался на всех: курсанты стали мрачны и неразговорчивы.

– Джентльмены, я рад видеть, что большинство из вас столь далеко продвинулись в процессе обучения. – Эрик Фишборн выглядел до зубной боли официально. Несмотря на жару, на нем красовался светло-бежевый костюм, а белоснежная улыбка казалась холодной, точно ледник.

– Потери в пару человек для него ничего не значат, – шепнул Виктору сидящий рядом Рагнур.

Виктор кивнул в ответ.

Сегодня курсантов первый раз после Квебека собрали вместе не для того, чтобы учить. Никто из них не ждал вызова в административный корпус.

Спустя полчаса Хуан Васкес вновь очутился под лучами жаркого местного солнца. Эрик Хольмстад шагал впереди, а позади, сердито переругиваясь, топали бритоголовые охранники.

– Залезай, – бросил белобрысый латифундист, указывая на длинный колесный фургон на бензиновой тяге, каких на Земле не использовали уже давно. Кузов его был затянут брезентом. – Загружайтесь, и поедем…

Сам Хольмстад собирался путешествовать в чем-то напоминающем легкий колесный танк. Бока его, выкрашенные в белый цвет, в тон одежды хозяина, щегольски блестели.

Уныло сопя, Васкес перебрался через задний борт. Под брезентом, в душной, пропахшей бензином полутьме его встретили удивленными восклицаниями:

Входная дверь хлопнула так резко, что Васкес, повинуясь рефлексу, схватился за пистолет. Оружие он носил даже в поселке, не снимая. Учитывая близость джунглей и царящие среди сборщиков ягод нравы, это вовсе не выглядело прихотью.

Но в помещение вошел всего лишь Сигурд. Он выглядел почти так же, как до ранения, и только едва видимая замедленность движений выдавала, что последствия отравления еще не прошли до конца.

– Держи, – сказал он, швырнув Васкесу небольшой конверт из пластика. – Вот твои новые документы. Стаж на планете – гораздо больше года, так что ты теперь – гражданин Альвхейма!

– Здорово! – Васкес открыл конверт. Внутри лежала идентификационная карточка и эмиграционный лист. «Карл Эйнхарт» – значилось на карточке.

– Проходите, Рышард, проходите. – Декан Джефферсон, как и вчера, был само радушие. – Сегодня мы обсудим планы работы на следующий год, перед тем как большинство коллег уйдут в отпуск, и заодно представим вас!

Просторная комната для совещаний оказалась заполненной народом. Любопытство проскальзывало во взглядах, направленных на Рышарда. А сам он невольно обратил внимание на то, что среди сотрудников департамента социальных наук не было ни одного чернокожего или выходца из Азии.

– Господа, минутку внимания. – Джефферсон несколько раз хлопнул в ладоши. – Прошу любить и жаловать – мистер Крачковский. Он прибыл из Варшавы и будет работать с нами целый год.

Рышард поклонился, адресуя приветствие сразу всем собравшимся.

– Вы как раз вовремя, коллега. – Дверь в дом Фонти распахнулась, как и в прошлый раз, раньше, чем Рышард дошел до нее, и хозяин возник на пороге. Глаза его возбужденно блестели, лицо выдавало нетерпение. – Все уже собрались.

Вслед за профессором Крачковский прошел через уже знакомый ему коридор с картинами и очутился в довольно большом зале. Стены здесь были затянуты темной тканью, а окна закрывали тяжелые занавеси. Вместе со стоящим посередине столом из мореного дуба и деревянными же стульями все это создавало впечатление глубокой древности.

Но куда больше, чем обстановка, Рышарда интересовали собравшиеся тут люди. Примерно полтора десятка отпетых расистов, основателей «Белого Возрождения».

– Господа, – обратился к ним Фонти, – позвольте вам представить Рышарда Крачковского.

– Так, отлично. – Профессор Фонти закончил просматривать материалы исследования, проведенного Рышардом. – Прекрасное свидетельство того, что белые являются угнетаемым меньшинством. Все это можно будет опубликовать в следующем номере «Огненного вестника».

Запрещенная газета продолжала выходить и распространяться нелегальным образом. Судебный процесс по иску ее создателей к властям уже начался и активно освещался в СМИ.

Эрик Данн и «Равенство» бесплатно получали хорошую рекламу.

– Рад, что смог послужить нашему делу. – Рышард улыбнулся. – Да, профессор, а можно вопрос?

Несмотря на позднее возвращение, проснулся Рышард как обычно, около восьми. И тут же, не успев одеться, ринулся к мобибуку. Канал «Америка-инфо» был перегружен, зайти на него удалось далеко не сразу, зато когда получилось, то Крачковский мог насладиться громадным заголовком «Магия в жизни экстремальных политиков!».

Ссылка, как и следовало ожидать, вела на материал, который сумел отснять Вадим Нестеров. И надо отдать ему должное – журналист поработал на славу.

Видеоряд начинался с небольшой справки о движении «Равенство». Тут были вставлены куски с самой первой пресс-конференции и прочих выступлений Данна, и постоянным рефреном в комментариях звучали вопросы: «Кто же они? Откуда они взялись?»

А затем Нестеров давал ответ. Подборка кадров из старых фильмов, посвященных Ку-клукс-клану, сменялась кинохроникой, запечатлевшей речи Гитлера и марш легионов СС по Берлину, казни евреев и пыточные машины концлагерей. И только затем шла собственно запись…