В этот раз Нэнси Дру находит источник таиственных бедствий, обрушившихся на участников великолепного шекспировского фестиваля.
ВЕСЕЛАЯ СТАРАЯ АНГЛИЯ
— «Ромео, о зачем же ты Ромео?
[1]
» — воскликнула Бесс Марвин, театрально взмахнув рукой. Обернувшись к своей подруге Нэнси Дру, она спросила: — Ну как? Нравится?
— Думаю, тебе все же не стоит оставлять свою основную работу, — поддразнивая ее, сказала с улыбкой Нэнси, заслоняя глаза от яркого солнечного света.
— Мне кажется, будто я переместилась во времени, — рассмеялась Бесс и встряхнула длинными светлыми волосами. — Этот елизаветинский фестиваль вызывает у меня чувство такой… такой…
— Радости, — подсказала ее кузина Джорджи Фейн, подтягивая Бесс обратно на ее место в очереди.
— Ну, что-то вроде того, — состроив ей гримасу, сказала Бесс. — Разве на тебя это место не навевает мысли о коронах и королевской власти, о старой Англии, и дамах в длинных платьях, и…
ТАИНСТВЕННЫЙ ПОЭТ
Нэнси кинулась к лежащим и начала осторожно убирать оружие. Вслед за ней подоспела Бесс.
— Кто-нибудь ранен? — спросила Нэнси.
— Я… я думаю, что нет, — неуверенно сказал кто-то. — Я-то в порядке.
Несколько мужчин со значками рабочих сцены помогли Нэнси убрать оружие. Затем они подняли стойку и помогли пострадавшим встать на ноги.
— Не знаю, как это получилось, — сказал один из них, одетый в сорочку, жилет, штаны до колен и чулки. — Я только потянулся, чтобы достать шпагу к моему костюму придворного, как вся эта махина обрушилась на нас.
