Ступень 2. Власть демиурга (СИ)

Киселев Юрий Львович

Продолжение трилогии «Начало пути». Часть вторая. Цикл тот же — «Лестница бога». Книга закончена, выложен черновой файл без правок и вычитки.

Пролог

Солнце уже зашло, и на деревню опускались сумерки. На теряющем краски небе начинали разгораться первые звёзды, постепенно заполнявшие небосклон. Но занять достойное место на небосклоне звёздам было не суждено — их свет перебило целых три взошедших луны — большая, ослепительно-белая, носившая имя Лури, матери богини земли и плодородия Наты, и две поменьше — сама Ната, естественно, зелёного цвета, как и заросшая к середине лета салатово-зеленой растительностью земля, и её брат Имир. Имир сиял над горизонтом зловещим багрово-красным кровавым глазом, как и полагается богу войны. Впрочем, боги давно уже не появлялись на этой земле, и даже само их появление многими ставилось под сомнение — сидят там себе на небе, да и пусть сидят. Лишь бы в дела людские не вмешивались…

Взошедшая белая луна осветила неподвижно сидящего на завалинке перед покосившимся домиком на окраине небольшой деревеньки одинокого древнего старика — такого древнего, что, казалось, по морщинам на его лице можно написать летопись прошедших эпох. Старик жил уже настолько давно, что и сам уже не помнил, сколько ему лет. А, может быть, и веков… Родились, состарились и умерли его дети, внуки, а он всё ещё жил. Вернее, не жил — доживал. Один-одинёшенек в старом покосившемся доме — у всех его потомков были свои семьи и свои дома. Сейчас старик просто сидел, курил домашний табак из старой, до блеска отполированной заскорузлыми пальцами буковой трубки и наслаждался закатом — что ещё делать в жизни старику…

Но раздумья неподвижной, окружённой струйками табачного дыма фигуры прервала весёлая стайка ребятни — наигравшись за день, они прискакали сюда, на край деревни, и, окружив старика, замерли в ожидании. Самый старший, дождавшись, пока старик, затянувшись, выпустит в небо струйку сизого дыма и отодвинет от себя руку, сжимавшую трубку, спросил:

— Деда, а расскажи сказку!

Старик улыбнулся… Детвора обычно называла его именно так, и в словах малышни была изрядная доля правды — когда-то у старика было много детей, и немалая часть окруживших его сорванцов действительно приходилась ему дальней роднёй. Возможно, даже внуками, но, скорее всего, как минимум правнуками — старик был невообразимо стар уже тогда, когда родители этой мелюзги сами бегали к его дому по вечерам и просили рассказать сказку. Немного помолчав и затянувшись ещё пару раз, старик отложил в сторону свою любимую трубку и сказал:

Глава 1

Последние лучи богини Яри погасли над кромкой леса, и небо постепенно начало заволакиваться вечерней синевой. Казалось бы, ещё немного, и лёгкий полумрак сменится полной темнотой, но на небе вместо ушедшей на ночной покой Яри занял своё законное место ущербный диск богини Лури, белым рассеянным светом залив невысокие холмы, сплошь заросшие вековыми мохнатыми елями и прямыми, как стрела, корабельными соснами. Густой хвойный лес, девственный и нетронутый, протянулся с севера на юг вдоль всей границы между королевством Шанара и герцогством Занадан, от северной горной гряды, неприступными утёсами спускающейся к северному морю и изрезавшей узкими мрачными фьордами всё северное побережье Натаны, и до срединного озера, иногда называемого местными жителями внутренним морем, разлившегося почти в самом центре материка. Лес недаром отличался отсутствием человеческого жилья — с давних пор эта территория являлась камнем преткновения между двумя государствами, и селиться в зоне вялотекущих боевых действий никто из жителей не хотел. Иногда, правда, попадались смельчаки — из тех, кто не мыслил своё существование без приключений или кому нечего было терять. Однако жизнь рано или поздно сама расставляла всё по местам — все глупцы, попытавшиеся осесть на постоянное место жительства в этих лесах, рано или поздно исчезали, растворялись в зелёной безбрежной чаще, оставляя после себя лишь редкие развалины покосившихся строений на лесных полянах, да заросшие густой травой и молодыми деревьями заброшенные огороды.

В одном из таких заброшенных полуразвалившихся домов на окраине отвоёванной у леса прямоугольной делянки с остатками сада и огорода расположил на отдых свой изрядно поредевший отряд сотник Азир Рой. Вернее, командиром сотни, что можно было предположить, исходя из его должности, он был ещё совсем недавно, когда его отряд горных егерей, опытных воинов, закалённых в пограничных стычках с летучими бригадами Загорной империи, действительно насчитывал более сотни отчаянных головорезов. Выпускник Тиарской магической академии, он занимал свою капитанскую должность по праву — в молодом маге из множества возможных умений наиболее ярко проявился незаурядный талант стратега. И вот этот-то талант, развившийся и получивший огранку в стенах высшего учебного заведения Занадана, и привёл командира в эти густые девственные леса на границе двух государств. Нет, талант полководца был не единственным проявившимся магическим даром Азира — в наследство от бога войны Имира, чья кровь, пусть и изрядно разбавленная, текла в жилах командира, он получил уникальную память тела — способность в кратчайшие сроки овладевать практически любым оружием, причём овладевать в совершенстве. Так что приставка Рой в имени Азира, намекающая на его родство с богами, сомнения ни у кого не вызвала. Казалось, тело Азира не умеет ошибаться — стоило ему хотя бы один раз увидеть какой-либо приём, как буквально после нескольких тренировок он умудрялся повторить его безукоризненно, с идеальной точностью, а если в изначальном приёме были огрехи и неточности — интуитивно исправить и их. Плюс если учесть физическую силу не пренебрегавшего ежедневными тренировками тела, фантастическую растяжку и молниеносную реакцию, намного превышающую обычную для простого воина, то Азира смело можно было назвать идеальным бойцом, совершенной машиной смерти. До сего времени он был непобедим — умея сражаться как любым оружием, так и просто голыми руками, он неизменно выходил победителем из любой схватки. Отличало его противников, как в бою, так и в тренировочном поединке только одно — сколько мгновений они могли продержаться против молодого человека до своей условной или реальной смерти. Иногда товарищи сравнивали искусство Азира с искусством самого великого Яна, что молодому человеку необычайно льстило. Мастерское владение оружием, равно как и зачатки управления стихиями, также внесли свою лепту в то, что под началом Азира оказалась сотня элитных бойцов, но отряд в эти леса привёл именно полководческий талант их командира. А виной всему была начавшаяся между Шанарой и Занаданом война…

Пока уставшие бойцы отряда располагались на отдых, Азир вспоминал последние эпизоды этой войны, в которой его отряд принял непосредственное участие. Войны во все времена возникают по одной причине — когда вдруг сталкиваются противоборствующие интересы различных государств, и в мирном нахождении компромисса как минимум одна из сторон не заинтересована. Занадан, крупное герцогство на севере Натаны, по площади совсем чуть-чуть уступающее своему западному соседу, королевству Шанара, всегда отличался воинственностью своих жителей, испокон веков сражающихся и друг с другом, и с суровой северной природой за своё место под солнцем. Любой занаданский мальчик начинал постигать воинское искусство с детства, а деревянные мечи и копья были их любимыми игрушками, не говоря уж о луках, которыми в совершенстве умели пользоваться даже занаданские женщины. Впрочем, не меньшим почтением у занаданских воинов пользовались боевые топоры, секиры, копья, глефы и множество другого колюще-режущего оружия, какое только могло придумать человечество. Войны Занадан вёл постоянно, и если бы не малочисленность коренного населения, с трудом выживающего в неуютных заснеженных горах, покрывших почти весь север герцогства, оно вполне могло бы уже разрастись до размеров империи. И это не пустые слова — за последние века в результате ряда войн герцогство за счёт западного соседа приросло несколькими уютными плодородными долинами на побережье срединного озера, в народе именуемого внутренним морем, которые Шанара вот уже более века безуспешно пыталась вернуть обратно. С лежащей на востоке Загорной империей Сантия у Занадана тоже были крайне натянутые отношения, но войне на восточной границе препятствовала протяжённая и труднопроходимая высокогорная восточная гряда, почти сплошь состоявшая из высоких крутых заснеженных пиков, начисто лишенных растительности, и в районе срединного озера плавно переходящая в более низкую и значительно более пологую, заросшую густым смешанным лесом южную гряду. В последние десятилетия вялотекущая война на западе герцогства несколько затихла, но нынешний герцог в своё время оказался достаточно беспечным, чтобы открыто выразить свою поддержку магам — людям, в которых была заключена частица божественной крови, позволявшая им общаться с миром, напрямую черпая из него силы для своего колдовства. Во всём мире таких людей ненавидели, называли проклятыми и старались убить, если это удавалось. Ничего удивительного — зависть людская безгранична, а если сам не можешь или не хочешь стать сильнее и лучше, значит, нужно уничтожить того, кто нашёл в себе силы и сумел подняться над серой людской массой. Сильных и умных не любит никто, а маги как раз были и сильными, и умными — по крайней мере, тяга к знаниям в их среде была возведена чуть ли не в культ, да и физическими тренировками маги обычно не пренебрегали.

Уничтожали магов по всей Натане, и только один человек — герцог Илий, ныне здравствующий правитель Занадана, решил пойти наперекор людскому мнению и признал магов такими же людьми, как и все остальные жители герцогства, причём уравнял их в правах, введя смертную казнь за неоправданное убийство мага. Одарённые, как называли сами себя маги, со временем решили выйти из тени, доверившись обещаниям правящего герцога и перестав скрываться. Решили, правда, далеко не все — преимущественно самые молодые и амбициозные, тем более что старый герцог вовсе не был альтруистом. За всё в этом мире надо платить — и за свободу, подкреплённую обещаниями защиты, маги должны были присягнуть на верность правящей династии, после чего или поступить на государственную службу, или, уйдя на вольные хлеба, взять на себя обязательство вступить в армию по первому же зову герцога. Да и свобода передвижения по герцогству у магов была достаточно условной — везде, где бы они ни останавливались, маги были обязаны регистрироваться в городской управе. И даже если кто-то из них решал стать отшельником и поселиться вдали от людской суеты, в дремучем лесу или высоко в горах — и тогда он был обязан оставить координаты своего места проживания в ближайшей управе или, если город был далеко, у старосты ближайшей деревни. Всем была ясна подоплёка подобного приказа — упускать магов из виду никто не собирался, их умения в случае нужды будут использованы во благо государства, заставив рано или поздно отрабатывать выданные авансом привилегии. Правитель Занадана, отлично понимая, что герцогство не сможет собрать, обучить и содержать многочисленную профессиональную армию, пусть не превышающую, но хотя бы сравнимую по численности с армиями своих не менее воинственных соседей, решил брать не количеством, а качеством — если ему в силу скудости ресурсов не суждено иметь многочисленное войско, значит, его нужно усилить элитными бойцами. А кто может сражаться лучше, чем маги? Но магов в армию нужно как-то завлечь — пусть они и числились по всему миру изгоями, но просто так умирать не хотел никто, даже маги. Так что решение герцога встать на защиту магов в обмен на их службу было вынужденным. Кто-то, быть может, скажет — что армия, что государственная служба — для магов та же неволя, только под другой вывеской, но молодёжи нравилось чувствовать себя причастными к большой политике, стоящими на страже государства. Самые опытные, умелые и амбициозные даже собрались в отдельную группу и образовали академию, в которой каждый человек, почувствовавший в себе божественную кровь, мог пройти обучение, раскрыв по максимуму свой божественный дар, и, получив на выходе диплом мага, устроиться или в армию, или на неплохо оплачиваемую государственную службу — кому куда повезёт быть распределённым выпускной комиссией, курируемой герцогским советом. Герцог идею академии поддержал, выделив землю почти в самом центре Тиары, и даже дал денег на строительство и содержание построенной магической академии.

Именно эта малочисленная, но неплохо вооружённая и усиленная прошедшими учёбу в академии магами занаданская армия и послужила красной тряпкой для окрестных быков — Шанары, Сентии и Веронии, объявившими Занадану войну. Негласно их поддержали и остальные государства Натаны — Ривия и Ливадия, но, не имея с Занаданом общей границы, их посольства ограничились только нотой протеста. Однако герцог не был дураком и отлично понимал — не поддержи он магов, его соседи нашли бы другой повод, чтобы попытаться завоевать или, как минимум, значительно ослабить воинственное герцогство, откусив от него несколько лакомых территорий, особенно на плодородном юге. В результате получилось то, что получилось — война всё равно началась, но диктовать Занадану условия пока не мог никто, за что отдельное спасибо армейским магам…