Ее мать была убита много лет назад. Дело осталось нераскрытым... Одна из самых богатых ее клиенток погибла совсем недавно. Следствие буксует... Она начала собственное расследование — и быстро поняла, что следующая в кровавом списке таинственного убийцы — она. Она знает, что враг — близко. Но еще не знает, насколько близко. Но, к счастью, рядом с ней мужчина, который готов на все, чтобы ее спасти...
1
Чрезвычайно осторожно — как никогда — он вел машину, направляясь к Моррисон — парку. Никаких признаков рассвета, несмотря на то, что часы уже показывают шесть. Как всегда невпопад, синоптики твердят о «сокращении количества осадков». Снегопад, напротив, только усилился, хлопья липнут к ветровому стеклу. Тяжелые серые облака — словно гигантские надувные шары, готовые вот-вот разорваться, чтобы обрушить новую порцию.
Въезд в парк. Даже заядлые бегуны вряд ли отважатся вылезти в такую погоду. На трассе его обогнала полиция, но, включив мигалку, пронеслась мимо. Должно быть, на вызов. Да и с какой стати копам его останавливать? Кому взбредет в голову проверять его багажник? ... где под кучей сумок и запасной шиной, в пластиковом мешке для мусора сейчас лежит шестядисятилетняя Этель Ламбстон, та самая известная писательница. Точнее сказать, то, что от нее осталось ...
Он свернул с автострады на стоянку. Почти пустая, как он и надеялся. Лишь несколько засыпанных снегом машин. «Какие-то чокнутые туристы, — предположил он. — Не хватало еще на них нарваться».
Прежде, чем вылезти из машины, он внимательно осмотрелся. Никого. Снег валит, не переставая. Когда он уберется, снег закроет все: и его следы, и то место, которое станет ее последним пристанищем. Если повезет, то к тому времени, как тело будет обнаружено, от него вообще мало что останется.
Сначала он проделал весь путь налегке, пытаясь уловить обострившимся слухом посторонние звуки в завывании ветра и шуме деревьев. Дорожка круто пошла вверх. По обеим сторонам ее громоздились здоровенные камни. Сюда немногие рисковали карабкаться. А для всадников это вообще запретная территория — кому из тренеров охота, чтобы провинциальные домохозяйки, составляющие большинство их клиентов, сломали себе шею.
2
Радио включилось в 6.30. Нив дотянулась правой рукой, нащупывая ручку настройки, чтобы убрать назойливо сладкий голос диктора, но задержалась, начиная понимать серьезность сообщения по мере того, как оно, вытесняя сон, входило в ее сознание. За ночь выпало восемь инчей снега. Не садиться за руль без крайней необходимости. Временно запрещено парковать автомобили на проезжей части. Школы закрыты до специального объявления. Снегопад предположительно продлиться до вечера.
"Ужасно, " — подумала Нив, потягиваясь и кутаясь в одеяло. Она терпеть не могла пропускать свою обычную утреннюю пробежку. Потом встрепенулась, вспомнив о своих планах на сегодня. Две швеи живут в Нью-Джерси и, следовательно, вряд ли смогут приехать по такой погоде. Это значит, что ей лучше бы прийти пораньше и подумать, как можно переиграть расписание Бетти, которой придется поработать одной. Бетти живет на углу 82 и 2 улиц, она сможет пробежать шесть кварталов до магазина, несмотря на погоду.
С сожалением оставляя уютное тепло постели, она откинула одеяло, торопливо пересекла комнату и подойдя к шкафу, достала оттуда старый махровый халат, который ее отец называл не иначе, как «наследием крестоносцев». «Если бы женщины, которые тратят огромные деньги, чтобы купить у тебя наряды, видели тебя в этой тряпке, они бы снова вернулись к Клейну».
«Во-первых, Клейн уже двадцать лет, как отошел от бизнеса, а во-вторых, увидев меня, они сказали бы, что я эксцентрична, — отвечала она. — Это только прибавило бы мне загадочности».
Она завязала пояс, в очередной раз испытывая мимолетное сожаление о том, что унаследовала хрупкость матери, а не сухощавую фигуру с прямыми плечами, которая могла бы ей достаться со стороны отца и его кельтских предков; затем прошлась щеткой по черным, как уголь, вьющимся волосам, тоже представляющими собой «фирменный знак» рода Россетти. И широко расставленные вишневого цвета глаза со зрачками с темной каемочкой, опушенные чернющими ресницами тоже были «от Росетти». Но кожа ее была молочно-белая — кельтская, с едва заметными веснушками на прямом носике. Большой рот и крепкие зубы — это все тоже было от Майлса Керни.
