Черт появился внезапно. Будто все время сидел за столом, изредка обмакивая кусочки хлеба в соль и потягивая из граненого стакана жигулевское. Даже Нюрка, Лешкина сожительница, не шелохнулась на диване. А уж у нее чутье как у сторожевой собаки

— она раньше с милиционером жила и потому вздрагивала от малейшего стука в дверь. А тут среди белого дня рогатый мужик с копытами за столом вырисовывается, в воздухе ясней-ясного серой воняет — Нюрка не вздрагивает и не икает. Удивительно!

— Петрович, — черт наклонился над столом. Лешка даже майку одернул, чтобы солидней выглядеть. — Петрович, ты не стесняйся. Наливай себе пивка-то. Дело у меня к тебе серьезное есть.

От смущения Лешка даже в кулак кашлянул, а черт легонечко так, аккуратненько трехлитровку пододвигает. Лешка сразу понял, что дело назревает вполне почтенное. Да и пивко всегда располагает к серьезной и откровенной беседе.

— Понимаешь, Петрович, очередь твоя подошла. В прошлом месяце была Кунькина очередь, ты Куньку-то знать должен, — Лешка в знак согласия склонил голову — Как же, как же, знаем Куньку, уважаемый человек, почтенный, хоть до сих пор стольник и не вернул, — Ну, вот, — продолжал черт, — А теперь и твоя подошла. — при слове «очередь» Нюрка встрепенулась и, едва протерев кулаками заспанные глаза, метнулась к столу.