Федор Федорович Кнорре

Шорох сухих листьев

Наконец все, все было закончено, и Платонов, директор Четвертой школы, с этого момента официально ставший бывшим директором, встал, тяжело опершись о знакомо скрипнувшие подлокотники расшатанного креслица, много лет простоявшего в его кабинете.

Новый директор Булгачев, ни за что не желавший садиться в это кресло, пока продолжалась долгая церемония подписывания актов и прочих документов о сдаче дел, - тотчас тоже поспешно встал, радушно улыбаясь, и они оживленно и бодро попрощались за руку, оба стараясь показать, что все происшедшее простая формальность, которой они не принимают слишком всерьез.

Платонов вышел в пустой и длинный школьный коридор и мельком подумал, что вот теперь дощечка "Кабинет директора" хотя и осталась на том же месте, означает уже совсем другое, чем все эти годы. Ничего не изменилось ни для кого - только для него самого.