А. Кобринский

ПЛАЧУЩИЙ ОСЕЛ

роман-дневник

пролог

В апельсиновом саду, как раз против моих окон, каждую ночь надрывает голосовые связки беспризорный осел. Может статься, что он кричит, но моментами мне кажется, что он плачет, потому что звуки, источаемые из его пасти, становятся вдруг жалобными и надсадными. Днем дети кормят осла переспелыми арбузами. Он не голоден и тут на тебе - плачет! Плачет, потому что одухотворен. Плачет, потому что не едиными арбузами ослы живы. Но, может быть, все гораздо проще и прозаичнее. Плачет не осел. Плачу я, хотя внешне этого не видно. Любые звуки реального мира (даже те, которые по отношению ко мне нейтральны) резонируют во мне, содействуя появлению невидимых слез. Крик осла, скрежет работающего бульдозера, визг тормозных колодок проезжающей мимо машины - все это пальцы реальности на струнах моей истерзанной души. И я не исключение. У многих эмреповцев (эмигрантов-репатриантов) при малейшем воспоминании о прежней жизни наворачиваются на глазах слезы. Денно и нощно клянут они новую реальность. Прямо таки страдают. Чувствуется, что ностальгия ест их поедом. Но суть в том, что проклятия эти к реальности никак не относятся. Проблема не в ней, а в них. Надо менять себя. Но изменить себя нам, эмреповцам-гомосоветикусам, намного тяжелее, чем давить на реальность. Мы привыкли к ломке и искажению ее божественной сущности.