В этом году Тарл решил не утруждать себя придумыванием благовидного предлога для ухода из дому, а прямиком отправиться на Фридей-ривер и две-три недельки — а то и больше, если захочется, — половить рыбку.

Придя на свое излюбленное место, он опять будет спать в низкорослом дубняке под навесом, который он соорудил много лет назад на берегу реки, и удить, удить, сколько душе угодно.

Широкое устье Фридей-ривер, спокойной, по-весеннему полноводной реки, было милях в девяти от их городка, если идти прямо на запад к густым зарослям кустарника, или чапарели, как его здесь называют. Прежде чем достичь своего устья у залива, река несколько сот миль тянулась по прерии, причудливо извиваясь среди колючих кустиков и приземистых карликовых дубов.

Тарл отдыхал на крылечке у кухни, когда, уже в конце дня, его жена Бесси пришла с работы. Подходя к дому, она заметила, что, увидев ее, Тарл поспешно спрятал мешок с вещами, зажав его у себя в коленях. Бесси немного моложе мужа — ей под пятьдесят, круглый год работает она в паровой прачечной в их городке Маверике. Она совсем забыла, что завтра первое июня, но по дороге домой вдруг вспомнила об этом и так заторопилась, что пришла, еле переводя дыхание. Ее тучное, грузное тело ощутило приятное облегчение, когда, тяжело дыша, она уселась на крыльце рядом с мужем.

— Сегодня очень хорошо! Прекрасная погода, — склонив голову набок и искоса поглядывая на небо, весело воскликнул Тарл, желая отвлечь внимание жены от мешка, зажатого у него в коленях.