«Да здравствует ДМБ-93!»

Наконец-то ушли в прошлое каша «дробь шестнадцать», потные портянки и недовольная репа старшины. Семеро суток в поезде, и вот Никита уже дома…

Только почему-то не очень радостно на душе…

Москва. Незнакомая станция метро. Неизвестный район Черняево. Трамвай с непривычным номером. Зачуханная улочка, дикорастущая зелень и дома — ветхие пятиэтажки.

Где-то в этих «хрущобах» живут родители Никиты. Не думал он, что они обосновались в таком убогом месте…

— Кэп, ты, говорят, пацанчика толкового захомутал? — спросил Горбыль.

— Поживем — увидим, толковый он или нет. Может, дерьмо какое…

— Да, сейчас пацаны не те пошли…

Кэп с удивлением посмотрел на Горбыля. Вроде совсем не старый, чтобы молодость свою в радужных тонах вспоминать. Пацаны не те пошли… А может, и в самом деле не те?..

Они начинали вместе, он и Горбыль. В одной секции карате когда-то занимались. Потом ребят-спортсменов вокруг себя сколотили. И пошло-поехало. Сначала жестким рэкетом в своем районе промышляли. Лихо на кооператоров наезжали, данью их обкладывали. Тех, кто не хотел платить, воспитывали: утюгами, паяльниками, просто били ногами в живот. Затем к более солидным людям подъезжать стали. Банкиры, директора крупных коммерческих фирм. Жесткий рэкет отошел в прошлое, появились «крыши». Бизнесменам делались предложения, от которых они не могли отказаться.

Кэп и Сфинкс обедали в «Праге». На этот раз Горбыля с ними не было.

— Значит, по Чугунову ты пробил, — нанизывая на вилку кусок телятины, сказал Кэп.

— Все как надо.

— Меня интересует, сколько бабок крутится в обороте у этого лоха?

— Да он не совсем лох… Когда-то, еще в конце восьмидесятых, с сокурсниками из института физкультуры на Рижском рынке промышлял, кооператоров стриг…

Чугунов проснулся в шесть утра, по звонку будильника. Пора вставать. Зарядка, резкий контрастный душ, легкий завтрак за телевизором. И на работу…

Хотелось спать. Природа требовала. Но бизнес есть бизнес. Времена дикого предпринимательства заканчиваются. Все трудней сорвать на халяву крупный куш. Все жестче конкуренция. Все больше бизнес напоминает гонку на выживание. Нужно постоянно быть впереди событий, держать нос по ветру, находиться в хорошей физической форме. Чуть зазеваешься, чуть сбавишь темп — и обойдут тебя на повороте, а затем и вовсе оттеснят к обочине, а то и совсем за борт вышвырнут. Так что хочешь не хочешь, а нужно перебороть себя, сбросить остатки сна и вперед, на работу, в свой офис…

Квартирка у Чугунова хорошая. Четырехкомнатная, в престижном районе. Не так давно ремонт по европейскому дизайну сделал. Все путем, короче. Только тесновато в ней стало. Пора особняком обзаводиться где-нибудь на Рублевском шоссе. Только такой придется или строить, или покупать у кого-то по полной цене.

А эту квартирку он урвал задарма. Неприятность у него случилась, нужно было на месячишко на дно залечь. Вот и снял он комнату у одного доходяги из быв» ших номенклатурщиков. Не вписался дядя в новую ситуацию, загоревал да спился. А жену его Чугунов споил. Знал он одну методу быстрого спаивания. И все из-за квартиры. Уж больно она ему понравилась.

Тучи на горизонте разошлись, можно было продолжать делать деньги. Но с квартиры Чугунов не снимался, тихо и методично добивал своих хозяев. И добил. Выкупил у них квартиру за сто баксов.

— Никита, сынок, я не могу в это поверить…

Мать плакала.

Отец держался, но готов был пустить скупую мужскую слезу.

— Ну вот и все. Вселяйтесь и живите. Квартира эта снова ваша.

Только не похожа была эта квартира на ту, прежнюю. В той был сделан обычный элитно-совковый ремонт. Красивые, дефицитные, но вполне заурядные обои, стандартная мебель — тоже дефицит, телевизор «Горизонт», ковер на стене и все такое прочее… А сейчас здесь евродизайн, еврокомфорт, евроуют… Красота, одним словом. Мать и отец были в трансе. После их жалкой вонючей конуры попасть в такие хоромы… Они и мечтать о таком не могли.

— Игорь Павлович, надо встретиться…

Голос в телефонной трубке был едва слышен. Или связь плохая, или человек на том конце провода говорил тихо, будто боялся кого-то спугнуть.

— Когда?

— Да прямо сейчас. Дело срочное…

— Что-то интересное?

Никита возвращался в приподнятом настроении. Он шел домой, к родителям. Теперь у него есть неопровержимые доказательства своей невиновности. Ни Кэп ему теперь не страшен, ни Горбыль. И Гири бояться нечего. Теперь можно расслабиться, отдохнуть.

Прежде всего он примет душ, затем постирает свое шмотье, пару деньков на диванчике поваляется. А там видно будет…

Он беззаботно поднялся на свой этаж, сунул ключ в замочную скважину. Дверь открылась. Он вошел в холл и нос к носу столкнулся с каким-то мужиком… Ба! Знакомые все лица!..

Это был охранник, которого им с пацанами пришлось успокаивать в офисе господина Чугунова. Только какого ляда он здесь?

Все встало на свои места, когда за спиной охранника возникло лицо самого Чугунова.

— Боишься? Только честно?..

— Вообще-то, да. Но не очень…

— А ты не бойся. Тут ничего сложного нет. Залетаешь в кафешку, вычисляешь объект, автомат уже на взводе — нажимай на спуск, и все дела…

— Тебе хорошо, ты в Афгане побывал.

— Да уж, народа немало подавил… И у тебя все получится. Ты, главное, не теряйся…

Никита возвращался домой. Он все еще жил на съемной квартире. Но в самом ближайшем будущем собрался переехать к родителям. Давно пора завязать с бандитским прошлым. Вернее, настоящим…

Кэп и Горбыль по-прежнему содержались под стражей. К ним ездил Джин. Три дня прошло с тех пор, как он к ним отправился. И никаких от него известий. Как сквозь землю провалился. Вован сам пытался связаться с ними. Но тщетно. Будто все сговорились. Никак не удавалось попасть к ним на свидание. Завтра, приходите завтра…

А время шло. Рос долг залетным бригадирам… Никита потерял сон. Он никак не мог расплатиться с ними. А ведь не по своей воле втянулся в эту канитель.

Он поднялся на лифте на свой этаж. Зашел в свою квартиру. Закрыл за собой дверь. И первым делом направился на кухню. До жути хотелось выпить холодной минералки. Но дойти он смог только до гостиной. И все потому, что там кто-то находился.

Никита резко остановился, не решаясь войти. Жаль, он не носил с собой оружие. Слишком чревато это последствиями…

Машина правосудия сломалась, заглохла. Не смогла она переварить крупную птицу, не смогла. Сначала на свободу вышли все братки из команды Кэпа и Горбыля. И последними из следственного изолятора вышли они сами.

Встречали их с помпой. Витал не поленился заказать по этому случаю пару роскошных шестидверных лимузинов. За ними тянулась целая вереница джипов «Чероки», новеньких «Мерседесов», «БМВ». Он рисковал нарваться на крупные неприятности. В любую минуту музыку мог испортить отряд ОМОНа или СОБРа. Но игра стоила свеч, говорил он. Пусть знают менты, что они бессильны перед черняевскими братками.

— С возвращением, брат! — горячо приветствовал он Кэпа.

Тот растянул рот в резиновой улыбке. Глаза его остались холодными. И троекратный поцелуй, которым он обменялся с Виталом, был примерно той же температуры. Вовану и Никите он просто подал руку.

Зато Горбыль расцеловался со всеми. Он был искренне рад встрече. И не скрывал этого.