Княжна Софья Астахова отправляется в Испанию, где намерена спрятать фамильное золото — единственную надежду когда-нибудь воскресить былое богатство и славу своего рода. Однако в пути корабль, на котором путешествует Софья, захватывают пираты — и ей удается бежать буквально чудом. Княжну ожидает немало приключений, прежде чем она попадет в Барселону, куда было тайно переправлено золото, и отыщет пропавшего без вести обожаемого мужа. Неожиданно на помощь ей приходит таинственный рыцарь мальтийского ордена Арно де Мулен…
Глава первая
— Софи, вы меня слышите?
Соня открыла глаза, и первое, что увидела, — это склонившееся над нею встревоженное лицо Жана Шастейля, графа и прекрасного хирурга.
По справедливости на первое место надо поставить его звание хирурга, врача, что называется, от Бога. Ученого, обогнавшего в своих изысканиях не только многих собратьев, но и само время.
Впрочем, несмотря на все умение, он не стал бы графом — титулы за знание медицины, увы, не дают, — не получи внезапно богатое наследство. Только оно позволило Жану Шастейлю купить себе титул и впредь именоваться графом де Вассе‑Шастейлем.
Наверное, он мог бы добиваться звания лейб‑медика,
[1]
но обстоятельства сложились так, что новоявленный граф встретил на своем пути русскую княжну Софью Николаевну Астахову.
Глава вторая
Судно «Святая Элизабет», стоявшее у причала как раз тогда, когда Жан пришел в порт, произвело на него незабываемое впечатление. Моряки с их обветренными загорелыми лицами и скупыми фразами так не походили на обычных пациентов Жана Шастейля, что он доверился им сразу и безоговорочно.
Наверное, если бы он взял с собою хотя бы Мари, у которой, по мнению ее госпожи, был прямо‑таки собачий нюх на подозрительные обстоятельства, никаких неприятностей с ними впоследствии не случилось бы.
Но на переговоры с капитаном граф взял своего немногословного камердинера Люсьена, не слишком умного и опытного. К тому же слуга был хорошо приучен держать чувства при себе. Если ему и показалось что‑то подозрительным, графу он о том не сказал, считая, что господа сами все знают и не простолюдину их учить.
Вот так и получилось, что Соня со своей служанкой и граф со своим камердинером очутились в качестве пассажиров на судне, экипаж которого не только не испытывал к ним никакой почтительности, но и рассматривал их лишь как товар или жертву для своих грубых утех.
Пока судно стояло у причала, матросы были тише воды, ниже травы, но стоило бригантине выйти в море, как все изменилось, отчего первым пострадал несчастный Люсьен. Его даже не похоронили по‑человечески, никто не прочел над ним молитвы, а просто, удостоверившись в том, что слуга умер, схватили его за руки, за ноги и выбросили за борт.
