Федор любил плавать. В отличие от большинства сослуживцев, мог продержаться на воде, не касаясь ногами дна, долго, не меньше двух часов – специально время засекал.

Другое дело, что сейчас продолжать заплыв было не очень душевно. Торчащие из воды останки деревьев встречались все чаще – то ли они просто сгнили, то ли это было последствие давнего пожара. Топляка тоже хватало, поэтому Федор все больше осторожничал, чтобы, не дай бог, не напороться на острый сучок. Но поворачивать назад не собирался. Хотя бы потому, что никогда раньше не добирался до этого уголка в россыпи озер, граничащих с Финляндией. Да и не хотелось ему, будучи абсолютно голым, плыть обратно – мало ли что могло приключиться, вдруг какая-нибудь громадная щука позарится на вторгшегося в ее владения врага и цапнет за кое-что…

Сержант пограничных войск Федор Посельский неплохо ориентировался и был почти уверен, что еще через поворот-другой выплывет прямехонько к тропинке, тянущейся вдоль рубежа прикрытия. По этой тропинке до заставы, а вернее, до баньки, где пограничник оставил свою одежду, возвращаться намного быстрее, чем вплавь по озеру.

Была и еще одна причина, благодаря которой он упорно продвигался дальше. В который уже раз Федор пытался отыскать Медвежий череп. Так назывался остров, о котором ему рассказал ефрейтор Латышев незадолго до ухода на дембель. По словам Латышева, на этом, затерянном среди множества озер, острове хранился череп медведя, обладающий некими сверхъестественными свойствами. Что это за свойства не знал ни Латышев, ни его предшественник, тоже ефрейтор, так же рассказавший ему легенду, перед самым дембелем. Легенда передавалась из уст в уста много лет, но Медвежий череп до сих пор никто не нашел.

До возвращения на гражданку Федору оставалось меньше полугода. И через эти полгода он собирался поведать о таинственном острове кому-то еще. Нет, не просто кому-то, только другу. Такому, каким был для него Василий Латышев…