Линия правительственной связи ожидала в ноль три часа по вашингтонскому времени. Специальный канал, закрепленный за Министерством обороны, пропустил кодированный сигнал, зажегший зеленую лампочку вызова на пульте оперативного дежурного Пентагона.

Полковник Бриггс – пожилой усталый мужчина с резкими чертами лица – принял сообщение и несколько минут размышлял: стоит ли оно того, чтобы поднимать с постели начальника Управления стратегических операций.

Но все, что было связано с группой «Зет», могло обернуться в любой момент слишком большими неприятностями, поэтому не стоит оберегать сон бригадного генерала.

Хопкинс взял трубку после второго звонка, будто сидел у телефона в ожидании.

– Простите, сэр, поступил вызов из расположения базы номер семь, – четко докладывал Бриггс. – Они запрашивают группу «Зет».

Спецкоманда «Зет» во главе с майором Адамсом и прикомандированным офицером ЦРУ Мелоном продиралась сквозь влажные и почти непроходимые джунгли Суринама, которые ничем не отличались от джунглей Гайаны. Коммандос были облачены в легкие пулезащитные жилеты, камуфляжную форму, высокие шнурованные ботинки на толстой рифленой подошве. На головах – пятнистые кепки или шляпы с загнутыми полями.

Каждый был тяжело нагружен. Еду практически не брали, лишь прихватили по несколько пачек питательного концентрата, тонизирующие таблетки, порошок для очистки воды – и все. В конце концов, джунгли кишат пищей, а каждому члену отряда неоднократно приходилось есть не только обезьян или диких кабанов, но и мышей, змей, сороконожек. Поэтому всю поклажу коммандос составляло оружие и боеприпасы.

У каждого на поясе – справа или слева, в зависимости от привычки, висел тяжелый двенадцатизарядный «Кольт» сорок пятого калибра – модифицированный вариант классической модели М 1911. Пули к нему были специальными – с плоскими головками и пустотой внутри. При попадании в цель такая пуля деформируется и мгновенно передает свою энергию в окружающие ткани. После этого пораженный человек отлетает на три метра и уже не в состоянии дать ответный выстрел, потому что в нем пробита дыра величиной с кулак.

Следствием признания колоссальной убойной силы «Кольта» явилось оснащение всей группы «Зет» именно этими пистолетами. В части остального оружия такого однообразия не было. Адамс, Панчо и Мелон несли «М-16» с подствольными гранатометами, Спок Фергюсон и Колли предпочитали русский автомат Калашникова образца 1947 года, так как считали, что в джунглях более тяжелая пуля меньше подвержена рикошету, а следовательно, увеличиваются шансы поразить цель при стрельбе сквозь зеленые заросли. «Калашниковы» были тоже снабжены подствольными гранатометами.

Для быстротечного ближнего боя сержант Спок припас еще компактный и легкий пистолет-пулемет «Стар Зет-62» испанского производства, а Филипс был вооружен ручным автоматическим гранатометом калибра 40 мм и скорострельным израильским «Узи» в придачу.

Машина с шумом вылетела на площадку перед навесом-столовой, обедающие вскочили, но было поздно: грузовик протаранил первый ряд столов, а потом Адамс нажал кнопку, и чудовищный взрыв превратил все вокруг в огненный ад.

Одновременно майор дал пробную очередь из своей «М-16» по ящикам с оружием. Ничего не произошло. Тогда он прицелился в соседний штабель и нажал спуск подствольного гранатомета. Винтовка сильно дернулась. На этот раз он попал правильно: еще один мощнейший взрыв потряс землю.

Группа «Зет» рванулась в атаку. У них была привычная тактика: работать боевыми двойками, прикрывать друг друга, широко использовать ручные и ствольные гранаты, концентрировать массированный огонь на любом очаге сопротивления и еще два десятка правил и ухищрений, помогающих выжить в самом жестоком и неравном бою.

Противник был деморализован. Взрывы уничтожили несколько десятков человек, уцелевшие в горящей одежде метались по площадке между бараками, а коммандос смыкали круг, изрыгая сотни пуль и обрушивая на головы обороняющихся десятки гранат.

Но и в рядах разгромленной, агонизирующей армии всегда находятся люди, выполняющие свой долг до конца и старающиеся дорого продать свою жизнь.

– Где твои друзья? Отвечай, где они? – Спок Фергюсон тряс девушку изо всех сил, когда Адамс тронул его за плечо.

– Если это были ее друзья, почему она не ушла с ними? Почему они не забрали автомат?

И, наклонившись к девушке, спросил:

– Что это было?

Та покачала головой.

Зверь был доволен. Он добыл трофей несмотря на то, что люди пытались ему помешать. Перехитрить их было легко. Инфракрасное зрение позволяло ему видеть ночью, как и днем. Он определил все ловушки, используя гипноз, погнал в нужном направлении кабана и, воспользовавшись возникшим переполохом, сделал то, что хотел.

Очистив второй трофей от мягких тканей, Зверь поместил его в специальный контейнер с защитной биомассой. У него было много таких контейнеров, и некоторые уже наполнены. Прибыв в новый мир, он вначале охотился на все подряд: обезьян, кабанов, змей. Но постепенно понял, что эти трофеи не принесут ему славу. Он открыл для себя новую дичь – людей. Но и люди оказались разными. Среди них выделялась каста Воинов, которую отличал сильный боевой дух, агрессивность, мощная энергия излучаемой опасности.

Но и среди воинов были особые, элитные касты. Семь особей таких сверхвоинов Зверь добыл совсем недавно. И снова семь таких же. Вот это настоящая добыча! Зверь решил впредь отыскивать только такую дичь. Если ее будет много, то контейнеров может не хватить. А избавляться от уже добытых трофеев нельзя: закон Охоты запрещает это под страхом смерти.

Законы Охоты суровы, и смерть – самое распространенное в них наказание. Но Охотники не боятся смерти. Может, потому, что их ничего не привязывает к жизни. Зверь любил когда-то плавать в океане родной планеты, в молодости нравилось обладать самкой. Сейчас его волновал только азарт Охоты, только риск и игра со смертью.

Самым приятным воспоминанием, зафиксированным в памяти, была охота на метателей молний в каменистом безатмосферном мире, состоящем из одних острых углов и космического холода. Метатели молний очень быстро перемещались в пространстве, к тому же их не брали разряды электронной пушки, да и лазерный луч поражал их лишь при определенном угле попадания в определенную точку. Сами же они извергали сгустки высокой энергии, от которых не всегда мог спасти даже защитный скафандр.

Черный джип упрямо забирался в самую глубинку штата Колорадо. Городок Делавар остался в пяти милях позади. Закончились бескрайние кукурузные поля, закончилось шоссе, закончилась цивилизация. Дальше не было ни электрических проводов, ни канализации, ни сотовой связи. Грунтовая дорога, виляя между заросшими колючим кустарником холмами, поднималась в дикие Скалистые горы, поэтому заходящее солнце слепило глаза водителю и сидящему рядом человеку.

– Далеко забрался. Прячется? – то ли спросил он, то ли просто констатировал, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Вряд ли, – так же безлично произнес тот, кто сидел сзади. – От кого ему прятаться?

– Одиночка, – добавил водитель. – Раз в месяц заезжает в город.

– И покупает патронов больше, чем еды, – хмыкнул тот, кто сидел с водителем.

Корабль с фиолетовой планеты сел на Землю полмесяца назад. Это был второй прилет за последние десять лет. Да и за всю человеческую историю. Первая экспедиция кончилась неудачей: погиб Охотник, причем не рядовой, что тоже расценивается как чрезвычайное происшествие, а заместитель Верховного жреца – такого никогда прежде не бывало. Правда, перед этим он добыл несколько великолепных экземпляров дичи из касты супервоинов. Но в конце концов очередной супервоин победил его, и Верховный жрец запретил полеты на опасную планету.

Корабль погибшего вернулся автоматически, Комиссия изучила контейнеры с трофеями, убедившись в высоком качестве добытой дичи, и выставила ее дубликаты на всеобщее обозрение. Все этапы той экспедиции фиксировались, и Охотники тщательно изучали записи блока памяти. Они выучили наизусть все перипетии Великой Охоты и пришли к выводу, что поединок был честным, а победитель проявил не только физическую мощь, железную волю и боевые навыки, но также немалую хитрость, изобретательность и ум. Следовательно, это была особая, королевская дичь. Добыть ее – значит покрыть себя неувядаемой славой.

Погибшему присвоили титул Великого Охотника, его бюст установили в зале заседаний Комиссии. Его замечания учли: усилили защиту скафандра, вдобавок каждый корабль решили снабжать запасным скафандром, конструкторы усилили мощность антиграва. Переделать систему невидимости, правда, не удалось, зато электронное ружье существенно модернизировали. Кроме того, Охотникам было рекомендовано не вступать в рукопашную схватку с представителями земной фауны, не снимать скафандров, а также опасаться оружия с трубкой над стволом и высокой острой мушкой. Особое внимание было обращено на то, что аборигены, используя силу тяжести и инерцию, умеют применять для поражения совершенно безобидные предметы: стволы деревьев, веревки, вырытые в земле ямы.

После принятия всех этих мер Комиссия посчитала, что основания для запрета отпали. Когда карантин с опасной планеты был наконец снят, право охотиться на Земле разыграли между собой лучшие Охотники. И победитель посадил свой корабль неподалеку от района, где высаживался его предшественник. Так на Земле снова появился Зверь.

Включив антигравитационный блок, он облетел окрестности, внимательно изучая местность. Страшная рана джунглей – выжженное пятно ядерного взрыва, заросло травой, кустарником и деревьями, определить его можно было только по повышенному радиационному фону Металлодетекторы помогли найти останки летательных аппаратов ограниченного радиуса действия с несущим винтом над кабиной. Осмотрев снимки из космоса, сделанные с посадочной траектории, он обнаружил в двухстах километрах к югу клочок земли, огороженный колючей проволокой, на котором стояли несколько длинных жилищ с полукруглыми крышами, собранных из металлических блоков. Рядом, на асфальтированной площадке, развесили винты два именно таких аппарата.

В деревянном, с большими окнами зале пахло свежими булочками и ванилью. Генри Адамсу казалось, что это запахи Элизабет, которая в белом переднике стояла за стойкой и время от времени бросала на него быстрые и, как она думала, незаметные взгляды. Впрочем, она ошибалась. В Делаваре насчитывалось всего три тысячи взрослых жителей, здесь все на виду и все обо всех знают. К тому же примерно за месяц весь город проходит через «Макдоналдс» – по существу единственный демократичный по ценам ресторан, своеобразный клуб общения и место проведения досуга.

Адамс сидел в углу, ел двойной чизбургер, обильно сдабривая его сладкой горчицей, хрустел большой порцией картошки, которую поливал кетчупом, и нейтрально смотрел в окно. На Элизабет он не обращал внимания, но вряд ли хоть один посетитель не знал, что симпатичная гибкая брюнетка – единственная постоянная гостья на его ранчо в горах и что сам он заезжает к ней всегда, когда спускается в город. На нем были «выходные», слегка поношенные синие джинсы с широким ремнем, короткие ковбойские сапоги, клетчатая рубаха и джинсовая куртка. Головной убор, напоминающий армейскую полевую фуражку с отложными «ушами», он снял и положил на соседний стул. Было жарковато, хотелось снять куртку, но тогда станет видна небольшая кобура за спиной, в которой закреплен центральной частью с наклоном вправо, чтобы быстрей извлечь, «Кольт». А выделяться из окружающих и привлекать излишнее внимание Британец не любил.

Просторное помещение забито до отказа, многие пришли с женами, кое-кто – с детьми. Было шумно, но не так, как обычно: почти все мужчины увлеченно смотрели бейсбол на плоских телевизорах, подвешенных в разных концах зала. Но Адамс был равнодушен к бейсболу. Отставной майор любил только стрельбу, метание ножей, когда-то давно – бег и рукопашный бой. Насытившись, он удовлетворенно откинулся на спинку стула. Элизабет тут же, не доверив официанту, сама принесла вишневый пирог и кофе, а убирая посуду, будто невзначай, коснулась его руки. Это никак не вязалось с соблюдаемой ими конспирацией, но Генри только снисходительно улыбнулся краешками губ.

Майор не был большим гурманом. Ему приходилось есть сырое мясо, змей, лягушек, лесных мышей, корни растений. А уж консервы и однообразный сухой паек и вовсе являлись привычным повседневным питанием. Раньше ему качество еды было почти безразлично. Сейчас вкусы стали меняться. Пирог был очень вкусный, а кофе – крепкий и ароматный, впрочем, как и все, что он получал из рук Элизабет. Генри собирался заказать еще одну порцию, но тут бейсбол закончился и начался экстренный выпуск новостей.

– Чрезвычайные, страшные и необъяснимые события потрясли город Хантсвилль, в штате Техас, – тревожной скороговоркой начал молодой худощавый репортер с микрофоном наизготовку.

Такого наплыва приезжих Делавар не испытывал давно. А точнее сказать – никогда. И гостиница, и оба мотеля до отказа заполнены постояльцами. В основном это были телевизионщики центральных каналов и репортеры столичных газет. Такую братию сразу видно: подчеркнутая неряшливость в одежде, дружески-панибратское поведение с окружающими, фотоаппараты, диктофоны или громоздкая телевизионная аппаратура в чехлах, чемоданах и кофрах… Всех интересовал Генри Адамс, информация о том, где его можно найти, вначале приобрела вполне ощутимую материальную цену, а вскоре стала общеизвестной и обесценилась.

Три человека, прибывшие вечером на черном «Лендкрузере» с номерами соседнего штата Аризона, резко отличались от шумной и пьющей журналистской братии: молчаливые, подтянутые, сдержанные, с лаконичными выверенными движениями… Номера они заказали заранее, а при регистрации сообщили, что собираются подыскать знающего горы проводника для будущей экспедиции на самый высокий пик Колорадской горной гряды – Орлиный коготь. Менеджеру новые постояльцы не показались похожими на «горных барсов», вскользь он заметил, что они единственные, кто не ищет Генри Адамса, хотя тот обитает как раз у подножия Орлиного когтя и его ранчо не обойдет ни один собравшийся на штурм альпинист. Впрочем, сейчас мистер Адамс все равно живет в Делаваре, у красотки Элизабет, и спасается от осаждающих его репортеров.

Сдержанную троицу данное сообщение не заинтересовало, во всяком случае они на него никак не отреагировали. Похоже, они вообще не знали, кто такой Генри Адамс. Остаток вечера молодые мужчины провели, посетив несколько городских баров, где пили только колу, заглянули в «Макдоналдс» и съели по гамбургеру, затем вернулись в отель и выпили лимонад со льдом в лобби-баре. После чего, не обращая внимания на веселых девчонок в юбках размером с носовой платок, поднялись к себе в комнаты и легли спать.

Случись так, что за ними кто бы ни наблюдал, причем самым строгим и критическим образом, он все равно не смог бы собрать никакого компрометирующего материала. Если бы, конечно, не заглянул в багажник «Лендкрузера», где имелись еще три комплекта автомобильных номеров различных штатов, а в заводских тайниках пряталась разобранная снайперская винтовка «Стерлинг», обеспечивающая поражение точечной цели на дальности четыреста метров с вероятностью девяносто девять процентов. Имелись там и другие специфические инструменты, совершенно нехарактерные для альпинизма. Но багажник запирался на особые замки, и открыть его неподготовленный специально человек никак не мог. К тому же все номерные знаки были настоящими, винтовка и сопутствующие инструменты тоже не могли создать особых проблем.

Ник Картер не успел добраться до штаб-квартиры ФБР в Вашингтоне и даже не доехал до Денверского аэропорта. Он только разменял первую сотню километров пути, как получил по телефону новый приказ – возвращаться в Делавар, где произошло жестокое тройное убийство, предположительно государственных служащих, выполнявших секретную работу. Приказ есть приказ! Его напарник из денверского отделения подобных указаний не получал и потому продолжил свой путь. А Картер только пожал плечами и развернул машину обратно. Ободранный палец воспалился, распух и дергал, как больной зуб. Периодические посасывания не помогали, и он подумал, что надо будет показаться врачу.

У подножия Красных скал стояли десятки машин и толпились люди: репортеры, полиция штата, пожарные со своими лестницами, спасатели с альпинистским снаряжением… Картера беспрепятственно пропустили через оцепление, и, поднявшись к «Царским воротам», он застал ужасную картину: ровная прямоугольная площадка забрызгана кровью, трупы, будто разрезанные циркулярной пилой, куски человеческих внутренностей, вырванные позвоночники… Шериф Гевин с помощником, – стареньким местным патологоанатом и худым, желчного вида криминалистом, – хотя и выполняли свою работу, но выглядели растерянными: они явно не видели ничего подобного. И немудрено. Даже специальный федеральный агент Ник Картер никогда не наблюдал такой бойни. По площадке были разбросаны гильзы от пистолета-пулемета «Узи», который валялся рядом с одним из изуродованных трупов. Свежим взглядом Картер выделил зеленую лужицу у самой скалы и цепочку небольших зеленых пятен, протянувшихся через всю площадку. В отличие от пятен крови, они контрастно выделялись на красной пыли. Он потрогал лужицу пальцем – жидкость была густой, клейкой и как бы светилась изнутри.

– Вы взяли пробы, шериф?

– Нет, только сфотографировал. И эти следы тоже. Наклонитесь, их хорошо видно…

Картер наклонился, чтобы свет падал сбоку. Да, в красной пыли отчетливо виднелись следы – огромные, трехпалые, когтистые…