Давайте снова обратимся к нашему примеру с Ольгой Евгеньевной и ее дочерью Мариной. Стороннему наблюдателю (пусть это будет сосед за стеной) может показаться, что причиной ежевечерних перепалок является плохое воспитание девочки, то, что она не уважает и не ценит свою мать. Так, скорее всего, будут рассуждать соседи, возраст которых перевалил за 50 лет. А вот соседям помоложе, тем, кому не минуло 20, вероятно, покажется, что это мать цепляется к дочери, и причиной ссор является ее несносный характер. Опрос самих участников тоже не дает нам оснований считать полученную информацию верной. Марина полагает, что ее ссоры с матерью возникают из–за того, что та не хочет ее понять. А Ольга Евгеньевна убеждена, что на дочь плохо влияют ее подруги, и, не будь этих «гулянок», все было бы просто идеально. Некто философски настроенный или жизненно умудренный сказал бы, что причина конфликтов между этими двумя людьми — вечная проблема отцов и детей.

Что же в действительности послужило причиной этого типично бытового межличностного конфликта? Есть ли какой–то признак, по которому можно вычленить и отделить его от прочих обстоятельств? Попробуем разобраться в этом.

Из определения

конфликта следует, что это столкновение людей, чьи интересы имеют противоположную направленность.

Именно противоположная направленность интересов является истинной причиной конфликтного взаимодействия. При этом понятие «интересы» нужно трактовать в самом широком смысле этого слова — как устремления, действия или предметы, чем–либо привлекающие человека, его желания, планы и намерения, приоритеты и пристрастия.

Пользуясь этим критерием, давайте проанализируем несколько конфликтов.

Вот трехлетние малыши возятся в песочнице. Они неутомимо насыпают в формочки песок, прихлопывают его совочками, переворачивают и «выпекают» с большим или меньшим успехом песочные «пирожки» и «куличики». Одна наиболее «продуктивная» девчушка решает «печь» куличики на дощечке. Но там умещается только два куличика, и она начинает использовать бортик песочницы. Чтобы завершить свою игру, а может быть, чтобы доказать другим свое умение, ей требуется дополнительное пространство. Она невольно вторгается на территорию другого малыша. Тот сначала отодвигается в сторону, но в другом месте песок сухой, и у него ничего не получается. Тогда он возвращается на прежнее место и нечаянно сталкивает уже готовые куличики. Первая девочка стремительно оборачивается и замахивается на малыша совочком. Песок попадает ему в глаза. Он начинает усиленно их тереть и плакать и теперь уже намеренно хлопает своей лопаткой по чужим куличикам. Девочка тоже начинает плакать от обиды и несправедливых нападок на ее заботливо сотворенные изделия. И только третий малыш продолжает сосредоточенно копать свою ямку, и его нисколько не задевает все происходящее у него под боком.

Все дети были мирно настроены. Все были заняты одним делом. И тем не менее все закончилось слезами. Разве интересы всех детей не были сходными, одинаковыми?

Сходными — да, одинаковыми, тождественными — нет. Здесь–то и проявилась противоположная направленность их интересов. Девочка (назовем ее Даша) в какой–то момент игры захотела изменить ситуацию. Пока каждый ребенок соблюдал незримые территориальные границы, их интересы были согласованны. Но желание Даши освободить свой угол и занять бортик песочницы натолкнулось на противоположное стремление мальчика Бори. Первоначально он, как истинный джентльмен, отодвигается, но понимает, что его интересы ущемляются, он оказывается в менее выгодной ситуации, чем был изначально. Поэтому он хочет все вернуть на прежние места. Вот здесь–то и возникает противоположная направленность. Даша хочет изменений, а Боря хочет стабильности. Это ничто иное, как противоречие, которое и разрешается в конфликтных действиях детей. Внимание малышей на короткое время обращается друг на друга. Даша делает угрожающий жест, то есть замахивается, и Боря во второй раз оказывается пострадавшей стороной. Сначала занимают его территорию, а неосторожные действия девочки наносят ему травму. Страх и обида порождают агрессивные действия Бори. Он мстит девочке опосредованно, разрушая результаты ее труда.

Однако для прямых или косвенных участников конфликта на первый план чаще всего выступают иные обстоятельства, которые здесь мы назвали ложными причинами. Именно через них происходит объяснение конфликтного взаимодействия инициаторами конфликта, его участниками, свидетелями, пострадавшими, различными ответственными и безответственными лицами.

Представьте себе два варианта протекания конфликта в песочнице. В первом случае дети играют под надзором внимательных мамаш, а во втором — на участке детского сада во время прогулки.

Мамочки моментально реагируют на слезы своих детей. Таким образом, и Дашина и Борина мамы постараются найти объяснение происходящему.

Первой на защиту сына бросается Борина мама. Видя, что мальчику в глаза попал песок, она пытается выяснить, кто это сделал. Малыш, вытирая слезы грязными кулаками, указывает на девочку. Но Даша тоже плачет горькими слезами и твердит с обидой своей маме: «А он первый начал!»

Таким образом, Борина мама убеждена, что причина происходящего столкновения — хулиганская выходка Даши. Успокаивая сынишку, она втолковывает ему:

Еще одно широко распространенное заблуждение: за причину конфликта принимается ее повод, то есть события и обстоятельства, предшествующие его началу. Так, предлогом к началу первой мировой войны стало убийство в Сараево наследника австро–венгерского престола Франца Фердинанда и его жены. Оно является точкой отсчета этого крупнейшего международного конфликта начала XX века. Но это не значит, что, не будь такого инцидента, войны удалось бы избежать. Причинами войны были столкновения экономических и политических интересов крупнейших европейских держав, они–то и обусловили ее неизбежность. Отмеченная провокация послужила лишь поводом к ее развязыванию.

Однако ради справедливости надо заметить, что конфликт при желании можно искусственно спровоцировать. Бывают случаи, когда это делается бессознательно, а бывают и осознанные, четко продуманные провокации. Например, плач младенца может стать поводом к супружеским раздорам. А вот ребенок в 3–4 года способен ныть, хныкать, рыдать, закатывать истерики вполне сознательно, чтобы добиться своей цели или понаблюдать ссору взрослых — мамы и папы или мамы и бабушки.

Провокационные действия обусловлены желательностью конфликта для какой–нибудь стороны. Для этого человек выбирает различные тактики поведения: может цепляться за слова и выражения своего партнера (к таким провокационным действиям часто прибегают мальчики–подростки), может задираться, может необоснованно критиковать действия другого, то есть придираться к нему. Но другая сторона может и не поддаваться на эти провокации, уклоняться от конфликта. Таким образом, мы говорим о провокации, когда одна из взаимодействующих сторон заинтересована в разрешении существующих противоречий при помощи конфликта. Это есть своего рода подстрекательство, при этом для них тоже нужен какой–то повод и «провокатор» в действиях, выражениях, поступках своего партнера. Если таковые не отыскиваются в реальности, то они могут быть просто приписаны ему.

В сознании и памяти людей повод нередко отождествляется с причиной. Вспомним наш первый пример с Мариной и Ольгой Евгеньевной. Последняя, как вы помните, считает причиной своих конфликтов с дочерью ее ежевечерние прогулки. В действительности, это всего лишь повод. Не было бы прогулок, было бы нежелание помогать по дому, или отсутствие должного интереса к учебе, или вызывающий тон, или еще что–нибудь подобное. Когда ситуация назрела, поводом может послужить любая мелочь.

Практически в любом конфликте при его последующем анализе может быть вычленена и причина, и повод. Они предшествуют ему в равной степени, но по–разному обусловливают его начало. Причина рано или поздно приведет к конфликту, породит его. Повод же не порождает конфликтное взаимодействие, а предшествует ему, являясь его преамбулой.

Давайте обратимся к истории. Кто не слышал о гугенотах (французских протестантах), о знаменитой Варфоломеевской ночи. К этому сюжету не раз обращались писатели, художники, музыканты, кинорежиссеры. Люди, проживающие на территории одного государства, подданные одного короля, вступают в непримиримую борьбу друг с другом, которая заканчивается кровавой резней, начатой в ночь святого Варфоломея в Париже и продолжавшейся по всей Франции.

Сказать, что единственной причиной этого события стали религиозные противоречия — значит умолчать об очень многом: например, о вражде европейских дворов; о страхе правившего короля Франции Карла IX за свою корону; о политических интригах в его окружении, где каждый преследовал свои цели; о провокационном браке французской принцессы Маргариты Валуа с вождем гугенотов Генрихом Наварским; о властных притязаниях Ватикана и в целом римской католической церкви; о слабости и раздробленности французского государства, лишенного сильной королевской власти; о неисчислимых притеснениях и бедствиях, которым подвергался простой народ.

И вот олицетворением всех этих бед и страданий становятся гугеноты. Естественно, что Варфоломеевской ночи предшествовала большая подготовительная работа. Религиозные распри сознательно провоцировались, преднамеренно разжигалась и подогревалась религиозная нетерпимость, заранее были воору жены и оповещены боевые отряды религиозных фанатиков. Все сказанное доказывает, что здесь мы имеем дело не с одной, а с множеством причин, послуживших началом этого известного религиозного конфликта.

Но, может быть, только крупномасштабные конфликты, где участниками являются сотни, тысячи, миллионы людей, обладают множественностью причин? Это не совсем верно. Конечно, чем сложнее какое–либо явление, тем более сложной является цепь причин, обуславливающих его. Но и поведение любого человека, как установлено психологами, обладает свойством полимотивационности, то есть за одним действием, единичным поступком индивида стоит множество причин или система мотивов. Даже когда человек закидывает ногу на ногу, то продиктовано это не просто утомлением или желанием переменить позу, но желанием почувствовать себя более раскованно или произвести впечатление относительно свободным поведением, стремлением продемонстрировать безупречные стрелки на брюках или красивые ноги и т. д. и т. п.

То же и в ситуации конфликтного взаимодействия. Обычно каждый единичный конфликт связан с множеством причин.

Каждый конфликт имеет свою продолжительность, свою протяженность во времени. Он может тянуться годами, а может завершиться за несколько минут. Но всегда его протекание подчинено определенной логике, а в ходе взаимодействия участников выделяются следующие этапы:

1. Завязка, или конфликтная ситуация.

2. Этап открытого противоборства, называемый инцидентом.

3. Тот или иной исход, который ведет к завершению конфликта или переходу его на другой уровень.

Живут рядом друг с другом два человека, обмениваются новостями, иногда забегают за какой–нибудь мелочью, в общем и целом приятельствуют. И, наверное, все бы так и продолжалось, если бы не кот Ивана Ивановича. Кот облюбовал для отдыха и времяпрепровождения коврик Сергея Владиславовича. Итак, Сергей Владиславович, отправляясь утром на работу, обнаружил у своей двери соседского кота. Он перешагнул через него и поморщился. Но служебные обязанности не терпят отлагательства, и он заторопился на работу. Вечером Сергей Владиславович снова обнаружил под своей дверью чужого кота. Теперь уж он не утерпел и с видимым удовольствием прогнал животное.

На следующий день, встретив Ивана Ивановича, Сергей Владиславович не преминул заметить:

— И что это ваш Фердинанд вечно под моей дверью сидит? Вы, что ли, его так приучаете?

— Коты — свободолюбивые животные. Их по линейке ходить не заставишь и служить не приучишь. Один только артист Куклачев сумел разгадать, как с ними обращаться. Зато он и в цирке выступает, а зрители ему аплодируют, — философски заметил Иван Иванович.

Дня через два Сергей Владиславович опять обнаружил Фердинанда на своем коврике, а на двери с негодованием увидел свежие царапины. Дверь была новая, и за ее установку мастера взяли с хозяина немалую цену. Поэтому Сергей Владиславович, не медля, отправился к соседу разбираться.

Итак, Сергей Владиславович отправляется к соседу для выяснения отношений. Не поздоровавшись и не осведомившись о состоянии дел и самочувствии Ивана Ивановича, он с порога начинает свою обличительную речь:

— Идите полюбуйтесь на свое драгоценное создание! Он мне всю дверь исцарапал! Я этого так не оставлю. Раз завели животное, так и держали бы его у себя в квартире!

— Чем вам мой Фердинанд не угодил?

Кот Фердинанд по–прежнему лежит на соседнем коврике. Вальяжно раскинувшись, он тщательно вылизывает свою переднюю лапу.

— Вот посмотрите, что он своими когтями наделал!

Логическим завершением любого конфликта является его исход. По форме и содержанию он бывает очень разнообразным.

Разрешение в пользу какой–либо из противоборствующих сторон существенно отличается от разрешения в пользу третьей стороны или исхода, когда стороны идут на взаимные уступки или примирение. Таковы его варианты по содержанию.

Третий, заключительный, этап конфликта может принимать форму соглашения сторон, односторонних или взаимных извинений, покаяния, страстного или быстрого примирения, временного или окончательного разрыва отношений. Особый случай представляет разрешение в форме иррадиации (расширения) конфликта. Данная ситуация исчерпана, но конфликт переносится на другие ситуации.

Нередко конфликт разрешается в результате чьего–либо вмешательства, когда внимание участников переключается с предмета конфликта на другого человека или предмет. Если это человек, то он может взять на себя роль судьи, карающего виновных или стремящегося примирить конфликтующие стороны. Он может свести все дело к шутке или продемонстрировать комизм сложившейся ситуации. Однако часто этому лицу достаются все шишки, когда спорящие или враждующие стороны совместно ополчаются против него.

Именно этот, третий этап конфликта в максимальной степени зависит от индивидуальных особенностей участников: их характера установок, исходных чувств и отношений. Поэтому, придав образам Ивана Ивановича и Сергея Владиславовича какую–то психологическую определенность, мы без труда сможем предсказать исход конфликта, вспыхнувшего между ними.

Постконфликтное взаимодействие протекает по особым законам. Уровень, на котором теперь будет происходить общение людей, участвовавших в конфликте, обязательно изменится. Он окажется ниже прежнего, если конфликт был негативным, то есть разрушающим сложившиеся отношения, существующие представления людей о себе и друг друге. На низких уровнях субъекты будут жестко ориентированы на свое представление о партнерах, а не на их реальные или демонстрируемые качества. Поэтому при расхождении своих ожиданий с поведением человека наступает разочарование. А люди редко достигают желаемого результата. Зато позитивные конфликты выводят общение субъектов на более высокий уровень, делают его продуктивным, степень удовлетворенности партнеров только растет. Субъекты научатся лучше понимать друг друга, уважать взаимные интересы и склонности, более терпимо относиться к инакомыслию и прочим различиям друг друга.

Часто по завершении конфликта люди становятся подчеркнуто вежливыми, родственники проявляют особую предупредительность, внимание. Дети ластятся к родителям, взрослые стараются загладить свою вину, восполнить причиненный ущерб большей заботой, нежностью. Эти действия способствуют стиранию из памяти неприятных воспоминаний и обеспечивают психологический комфорт людям, пережившим напряженную борьбу, неприятные моменты, унижавшие их достоинство.

Если негативный конфликт привел к разрыву отношений, то проявляется еще одна закономерность постконфликтного взаимодействия. Субъекты достаточно легко идут на разговор о произошедшей размолвке, но при этом стараются представить себя в наиболее выгодном свете, а своих партнеров наоборот стремятся выставить в неприглядном виде. Это еще раз, пусть и косвенно, как бы подтверждает неизбежность разрыва и оправдывает индивида в собственных глазах, подчеркивает правоту его действий.

В повторах, лишенных былой эмоциональной напряженности, также изживаются неприятные воспоминания, восстанавливается психологическое равновесие.

Может показаться, что люди, вовлеченные в конфликтное взаимодействие, не понимают, что творят, нечто управляет их поведением помимо их воли и желания. Для обозначения этого в обыденной речи существует глагол «понесло», очень точно отражающий представление о бесконтрольности конфликтного взаимодействия. Но это не совсем так. Обычно действующие субъекты плохо контролируют свои поступки на стадии инцидента, хотя есть и такие, которые обладают высокой толерантностью (устойчивостью к стрессам). Они не теряют голову ни при каких обстоятельствах. Но о них речь пойдет позже. Большинство же людей способны контролировать свои действия на стадиях конфликтной ситуации и разрешения конфликта. Именно здесь можно ставить специальные цели и достигать их, то есть управлять ходом конфликта.

В этой главе мы разберем несколько вариантов такого управления. Каждый их них имеет свои преимущества и недостатки и может быть использован индивидами при необходимости.

Предотвратить конфликт можно на стадии его возникновения, если выявить и разрешить возникшее противоречие. В случае с детьми, игравшими в песочнице, предотвращению способствовало бы информирование других играющих детей о намерении изменить свою тактику поведения. Это могла сделать сама девочка Даша, воспитатель или мама. Привлечение к этой новой игре других ребят позволило бы избежать формирования противоположной направленности их интересов, а значит, избежать самого конфликта.

Разбирательства между Сергеем Владиславовичем и Иваном Ивановичем тоже могло бы не быть, прояви один человек большую чуткость к настроениям другого и немножко подыграй ему. Раз один сетует на неразумность животных, то и другой мог бы поддакнуть, и противоречие было бы снято.

Можно подумать, что сделать шаг навстречу другому человеку просто. Эта простота кажущаяся. Для этого нужны чуткость, особая психологическая проницательность, а главное, желание сохранить или наладить добрые отношения, осознать ценность, значимость и уязвимость таких явлений, как доверие, симпатия, заинтересованность, дружба, любовь.

Поэтому такой вариант управления доступен лишь людям достаточно зрелым, дети же могут его использовать лишь «с подачи» взрослых. В этом состоит трудность такого способа управления. Кроме того, его применению мешают такие качества личности, как завышенное самомнение, амбициозность, ригидность (жесткость) установок, консерватизм и тому подобные.

Мы предложили 140 людям ответить на вопрос: «Как вы поведете себя в следующей ситуации? Вы сидите в переполненном автобусе, рядом стоит молодой человек с мороженым, съеденным меньше, чем наполовину. Быстро тающее мороженое представляет реальную угрозу вашему костюму. Вы скорее всего:

Этот способ в управлении конфликтным взаимодействием заключается в стремлении на стадии инцидента изыскать такой довод, который делал бы для инициатора и его партнера (партнеров) невозможным всякое последующее взаимодействие. Это может быть оскорбление, особо болезненный укол, язвительная насмешка.

Провокационное стремление смешать другого с «грязью» не столько для того, чтобы одержать психологическую победу, сколько для того, чтобы поскорее прервать тягостное взаимодействие, лежит в основе этой тактики управления конфликтом. В определенной мере такая тактика беспощадна, человек не стесняется в выборе выражений, не щадит чувства и самолюбие другого человека, не дорожит сложившимися отношениями, считая, что раз они не идеальны, то лучше их разорвать.

Обычно такие максималистские установки свойственны подросткам и молодежи. Именно представители этих возрастных групп чаще всего прибегают к использованию отмеченного варианта управления конфликтным взаимодействием.

Скорость разрыва зависит от того, насколько хорошо участники знают друг друга. Хороший знакомый, родственник, друг способен причинить гораздо большую боль, чем всякий другой человек, и, значит, ускорить развязку конфликта, разорвав отношения на какое–то время или даже навсегда.

Например, стоит молодой жене сказать своему супругу: «Я знала, что ты сразу побежишь докладывать своей маме; так и будешь к ней по пустякам бегать?», разрыв отношений на вечер, неделю или даже более длительный срок обеспечен, поскольку только она знает о сильной эмоциональной привязанности своего мужа к свекрови и способна нанести удар в самое больное место, а именно — уязвить самолюбие мужчины, упрекнув его зависимостью от женщины.

Этот вариант управления можно образно назвать «шаг навстречу». Сделать его в гневном состоянии очень непросто. Вся трудность заключается в том, чтобы в момент разгула страстей, остановиться, осмыслить без эмоций сложившееся положение и первому сделать шаг к примирению, пойти на уступки своему партнеру, не заботясь о своем престиже и самолюбии, а думая лишь о благе другого. Если стремиться лишь к кровной мести, думать о том, как бы больнее отомстить обидчику, тогда воспользоваться указанным вариантом практически невозможно. Поэтому прочные, стабильные отношения, альтруистические установки, теплые чувства в адрес партнеров — залог возможности успешно пользоваться таким способом правления. И, напротив, нестабильные, поверхностные отношения, эгоистические переживания и негативные чувства, появившиеся в процессе взаимодействия с кем–либо еще до начала конфликта, являются серьезным препятствием для его применения.

Разберем несколько примеров.

Автолюбитель нарушает сразу несколько правил дорожного движения: садится за руль автомобиля в нетрезвом виде, превышает скорость, останавливается не по первому требованию инспектора ГИБДД. Его действия провоцируют не только возможность аварийной ситуации на дороге, но и кладут начало конфликту между водителем и представителем службы безопасности дорожного движения. Один предъявляет требования, другой оправдывается и предлагает вместо штрафа или какого–либо другого вида наказания определенную сумму в обмен на готовность закрыть глаза на допущенные нарушения.

Не правда ли, знакомая ситуация?

Или другой случай: задержавшийся супруг вызывает праведный гнев своей жены. Но в ответ на риторический вопрос: «Сколько раз тебе можно ужин разогревать?», — последний ответит: «Не волнуйся, Машенька, иди отдыхай. Я сам все разогрею, положу и посуду за собой вымою».

Поэтапное урегулирование немного напоминает предыдущий вариант (достижение соглашения через временные уступки) с той лишь разницей, что здесь варианты соглашения ищет и предлагает посредник — третье лицо, непосредственно не участвующее в конфликте.

На Западе практически каждый уважающий себя гражданин или семья имеют личного адвоката, в чьи обязанности и входит поэтапное урегулирование трений и всевозможных конфликтов по мере их возникновения. Лицо, не находящееся под действием сильных эмоций, действует более здраво и рассудительно и скорее найдет выход из создавшегося положения.

В США каждая государственная школа имеет в штате своего посредника, или медиатора. Его задача сводится в достижению соглашения между конфликтующими сторонами (учащимися разных классов или ступеней, учащимися и педагогами, педагогами и администрацией, родителями учащихся с одной стороны и педагогическим коллективом и администрацией с Другой и т. д.). Посредник ведет переговоры с Каждой стороной в отдельности, выясняет для себя перечень взаимных претензий, смотрит, в чем могут стыковаться интересы конфликтующих сторон, готовит текст соглашения, который обсуждает и корректирует по мере необходимости с участниками, и, наконец, присутствует при подписании соглашения, и, более того, следит за ходом его соблюдения. На должность медиаторов–посредников могут претендовать лишь профессиональные психологи или юристы, поскольку занятие это трудное и требует соответствующей квалификации.

Однако не следует думать, что поэтапное урегулирование недоступно обычным людям. В качестве посредников могут выступать друзья, соседи, знакомые, родственники. Технология действий здесь примерно такая же: им предстоит поочередно контактировать с конфликтующими сторонами и изыскивать такой вариант поведения, который с большой долей вероятности привел бы к примирению сторон. Например, раздельное приглашение на именины к подруге поссорившихся супругов. Мудрый совет бывалого человека может значить ничуть не меньше, чем профессиональные действия лицензированного и дипломированного адвоката. Если у человека есть точное желание помочь другим людям, то он может это сделать совершенно бескорыстно. Недаром на Западе считается, что в России вместо психоаналитиков и адвокатов для улаживания всяческих проблем существует «институт подруги».

Вмешательство посредника может происходить на любом этапе конфликтного взаимодействия. Если оно произойдет на первом этапе конфликтной ситуации, то инцидент может быть предотвращен или значительно отодвинут во времени («Наташка, ты, говорят, своего благоверного одной яичницей кормишь? Давай я тебя на курсы к моей Татьяне определю. Она такие борщи и запеканки стряпает, просто закачаешься»). Такое добродушно–шутливое замечание, сопровожденное соответствующим предложением, может предотвратить серьезный конфликт, если мужчина считает приготовление пищи делом сугубо женским и терпит неумелые действия в этой ситуации своей жены лишь из доброго отношения к ней. Но при этом он испытывает сильнейшую напряженность и дискомфорт, поведать о которых готов близкому приятелю. Совет–предложение последнего и деятельность «института подруги» решают всю проблему миром.