Ночь на Бульваре выдалась не ахти, и Сюзанна заулыбалась, увидев подкатывающий к ней «таурус» последней модели, на номерной пластине которого красовался значок аренды. Взятая напрокат машина обещала иногороднего бизнесмена с зудящей кредиткой в кармане, страдающего от одиночества в гостиничном номере. Может, удастся по-легкому заработать сотню долларов, а то еще, чем черт не шутит, и двадцатка сверху обломится. Стало быть, Сюзанна сможет скинуть на несколько минут эти чертовы туфли и отправиться куда-то, где ледяной ветер оставит в покое ее соски, успевшие превратиться в два твердых ластика. Нагнувшись, она просунула голову в окно с пассажирской стороны. Парень за рулем удивил ее: моложе, чем она ожидала, с обритой наголо головой, неряшливой бороденкой и хромированными колечками в обеих бровях и нижней губе.

Уличным шестым чувством Сюзанна успела взвесить и оценить его за те мгновения, что ушли на улыбку. Еще недавно от мужиков с подобной внешностью лучше было держаться подальше; нынче же, кажется, у всех, кому еще не стукнуло тридцать, непременно проколото хоть что-нибудь. У самой Сюзанны на пупке болталось такое же колечко.

Какого хрена. Может, у него есть немного кокаина.

— Эй, — сказала она. — Ищешь подружку?

— Не-а, — ответил парень за рулем «тауруса», отразив улыбку Сюзанны. — Дай, думаю, подкачу поближе, послушаю лекцию о современной моде.

Джек умел обращаться с компьютерами. Он не разбирался в них так же хорошо, как Стэнли, но знал достаточно, чтобы задать правильные вопросы. И едва Стэнли развязал язык, Джек сообразил, что пора сунуть в диктофон новую кассету — ту, которую он не оставит полицейским.

В итоге Джек забрал из дома Стэнли Дюпреи два предмета: ноутбук и правую руку трупа из холодильника. К этому моменту он уже знал все пароли Стэнли; знал он и то, как обезвредить мины-ловушки, которые тот встроил в систему и которые должны были уничтожить определенные файлы в случае неожиданного ареста владельца. И что делать с отрубленной рукой проститутки, Джек тоже знал.

Он знал о «Волчьих угодьях».

Компьютер Стэнли он установил в номере мотеля, где они с Никки поселились. Мотель располагался рядом с аэропортом Сиэтла, так что в нем нередко останавливались прилетавшие в город бизнесмены; в каждом из номеров имелось собственное подключение к Интернету. Ноутбук был новеньким, со всеми последними игрушками; для связи с сетью требовалось просто-напросто подключить кабель.

Никки вышла чего-нибудь перекусить. Джек же испытывал совсем иной голод.

Первым, что увидел Джинн-Икс, когда с его головы сдернули пакет, был яркий свет, бивший прямо в глаза. Прищурившись и отвернувшись от слепящего сияния, он проговорил:

— Довольно избитое клише, тебе не кажется?

— Предпочитаю называть это традицией, — ответил Следователь.

— Да, засунуть меня в фургон и привезти сюда — куда уж традиционней, — фыркнул Джинн-Икс. — Мы где, в твоем подвале? — Он покрутил головой, но за источником слепящего света не было видно ничего, кроме темноты. — Надо было оставить меня на складе, знаешь ли… Пустой, заброшенный, всеми забытый, и никаких выходов лично на тебя, если только ты не глупее, чем кажешься. А теперь тебе придется беспокоиться о следах: волокна ткани, кровь, весь мой долбаный труп. Может, даже свидетели. Ты еще больший идиот, чем чертов Джеффри Дамер.

— Я тебя поймал, разве нет?

Три года тому назад

Снежное Рождество в Ванкувере было такой редкостью, что местный ювелир пообещал сполна вернуть стоимость всех проданных в декабре обручальных колец, если двадцать пятого пойдет снег. Такое же обещание он делал и в прошлые годы, но пока что за деньгами никто не являлся.

«Должно быть, сейчас он здорово нервничает, — думал Джек, лежа в кровати и еще не успев толком проснуться. — Если бы я не был уже женат, сам пошел бы за кольцами». Снег шел и двадцать второго, и двадцать третьего, причем не просто едва припорошил землю тонким влажным слоем, как это бывает на Западном побережье; время от времени в Ванкувере шел настоящий снег, непрерывным потоком, который все не кончался и не кончался. Снег летел большими, тяжелыми белыми хлопьями, похожими на комочки ваты; они летели к земле плотным, звуконепроницаемым занавесом. Двадцать второго Джеку почти не удалось поработать; весь день он провел, глядя в окно своей студии на Ист-сайде, наблюдая, как падает снег.

К двадцать третьему его мнение переменилось, совпав с взглядами большинства ванкуверцев. Снег достал. Красиво, конечно, но город не в состоянии с ним справиться: снегоуборочной техники не хватает, а большая часть автомобилистов непривычна к такой погоде. Городской монорельсовой дороге снег тоже не пришелся по вкусу; она забарахлила и была закрыта. Автобусы ходили с опозданием на час, а то и на все три. Заказать такси по телефону МОЖНО было только в аварийных ситуациях; от всех прочих поездок операторы отказывались.

Двадцать четвертого Джек последовал примеру большинства остальных горожан: он опустил руки и остался дома.

Два с половиной года тому назад

— Можно задать вам несколько вопросов?

Никки внимательно осмотрела мужчину, сидящего в кабинке по соседству. Ему было около тридцати. Нечесаные каштановые волосы, колючая борода и глаза, чей оттенок подсказывал, что их обладатель не спал уже с неделю. Для бездомного одет слишком хорошо, но на клиента не похож. Полицейский, решила она, ничуть не обеспокоившись; с ними Никки имела дело каждый божий день, они были такой же неотъемлемой частью профессии, как и клиенты.

— Я сейчас не на работе, дорогой, — сказал она. — Обеденный перерыв, усек? Возвращайся минут через двадцать.

— Я предпочел бы не вмешиваться в рабочий процесс, — возразил мужчина. — Я журналист. Пишу материал о Бульваре, хотел написать и о тебе.