Первыми европейцами, попавшими на Великие равнины, были испанцы. Знаменитые экспедиции под началом Кабеса де Вака и Коронадо достигли южных областей равнин в XVI веке. Затем с севера и востока пришли французы и англичане — сначала торговцы и миссионеры, а с конца XVIII века исследовательские экспедиции, посланные правительством США. Самые знаменитые — это путешествия М. Льюиса и У. Кларка в 1804–1806 годах и Зебулона Пайка в 1805–1807. Участники этих походов пересекли равнины и достигли Скалистых гор. Особое место занимают экспедиции художника Джорджа Кэтлина в 1830–1832 годах и принца Максимилиана в 1832 — 1834-м, которого сопровождал швейцарский художник Карл Бодмер.

К тому времени индейцы уже имели опыт общения с представителями белой расы. Кроме немногочисленных путешественников, равнины стали осваивать и скупщики пушнины. Они строили торговые посты, где индейцы в обмен на меха получали топоры, ножи, ружья, котелки, седла, ткань, бисер, зеркала и многие другие товары. Хорошо ли это было для индейцев? Плохо? С одной стороны, лишь благодаря белому человеку и сформировалась степная культура — ее нельзя представить без лошади, металлических орудий, огнестрельного оружия и прочих вещей, которые столь органично влились в индейский образ жизни. С другой стороны, эпидемии оспы в 1781 и 1837 годах, наполовину сократившие численность степных племен, продажа индейцам спиртного, уничтожение их регулярной армией и в итоге поселение в резервациях — самые черные стороны наступления «белой цивилизации».

К середине XIX века повсюду на равнинах бродили белые охотники, торговцы и трапперы, строились поселки и форты, прокладывались дороги. С началом калифорнийской «золотой лихорадки» в 1849 году на Запад устремились тысячи и тысячи искателей приключений, путь которых пролегал через индейские земли…

Каждое племя имело исконного врага — другое племя или несколько племен, но с некоторых пор индейцы стали ощущать присутствие новой силы, могучей и несметной. Бледнолицые, ранее немногочисленные и миролюбивые, постепенно стали опасными и агрессивными. Они вырубали и без того редкую растительность степей, их стада вытаптывали пастбища, охотники спугивали бизонов, оставляя местные племена без пищи. (Как на беду, в 1849 году на равнинах вспыхнула очередная эпидемия, на этот раз холеры). Краснокожие отвечали налетами и грабежами, угоном скота. Поселенцы мстили любому попавшемуся индейцу, не разбирая, из какого он племени. Индейцы тоже начали убивать первого встречного белого.

Эпизодические еще недавно столкновения, в которых участвовало небольшое число воинов некоторых племен (Сиу, Чейенны, Арапахо, Кайова, Команчи, Кайова-Апачи, Пауни), грозили перейти в настоящее противостояние и войну рас.

Жизнь степных индейцев во многом, если не целиком, зависела от бизонов. Бизон давал пищу, из его шкуры делали одежду и жилище, в хозяйстве использовались также кости, рога, сухожилия, копыта… На бизонов обычно охотились всей кочевой группой или даже всем племенем. Первоначально охота была загонной — опытный зазыватель и загонщики направляли бизонов в какое-то ограниченное пространство, где затем убивали их или пускали стадо с высокого обрыва. С появлением лошадей способ изменился — конные охотники окружали или преследовали стадо, убивая бизонов из луков или ружей. Но даже при больших масштабах охоты индейцы все же убивали ограниченное число животных, не позволяя заметно сокращаться их численности, в то время как белые охотники оставляли гнить в прерии тысячи бизонов, забирая только шкуры или некоторое количество мяса.

Кроме бизонов, индейцы охотились на оленей, лосей, антилоп, диких баранов, а иногда и на более мелких животных и птиц. В пищу употребляли и рыбу. Необходимым подспорьем была растительная пища — женщины собирали дикие ягоды и коренья, которые умели заготавливать на зиму, высушивая на солнце или смешивая с мясным порошком и жиром. Эти уникальные индейские консервы назывались пеммикан. Племена «фермеров», кроме охоты, много времени уделяли земледелию — они выращивали кукурузу, табак, бобы, тыкву, кабачки. Все эти продукты очень ценили племена кочевников и часто обменивали их на мясо и шкуры. а иногда и просто отбирали часть урожая.

До появления лошади из домашних животных индейцам была известна только собака. Оседлые племена земледельцев разводили и индюков — но только из-за их перьев.

Ведение домашнего хозяйства было сугубо женским делом. Мужчины занимались охотой и войной. Состоятельный мужчина мог иметь нескольких жен, лишь бы он был в состоянии их прокормить. К тому же этот обычай давал возможность всем женщинам быть замужем, что вряд ли стало бы возможным при простом браке — постоянно воевавшие мужчины были в дефиците. Несколько больших семей объединялись в кочевую группу, включающую 20–30 палаток и больше. Зимой группы иногда распадались на более мелкие, а летом, особенно во время коллективной охоты на бизонов или общеплеменных церемоний, объединялись в большие лагеря. Иногда собиралось и все племя целиком, конечно, если оно было не очень большим.

Наиболее распространенным жилищем степных индейцев было типи (это слово из языка Сиу, обозначающее коническую палатку). Первые типи изготовляли из бизоньих кож. Они были невелики, так как собаки не могли при перекочевках перевозить большие, тяжелые покрышки палаток. С появлением лошади размеры типи увеличились, ну а со второй половины XIX века индейцы стали использовать для покрышек и брезент.

Устройство типи — совершенно и хорошо продумано. Внутри жилища к шестам привязывалась подкладка — широкая полоса, сшитая из кожи или ткани, которая доходила до земли, что предохраняло от сквозняков по полу и создавало тягу в верхней части палатки. В больших типи устраивали озан — своеобразный потолок из кожи или ткани, сохранявший тепло. Пространство над костром он перекрывал не полностью — оставался путь для выхода дыма через верх. Озан использовали и как антресоли — для хранения вещей.

Вход закрывался снаружи «дверью» — куском кожи, иногда натянутым на овальный каркас из прутьев. Внутри дверной проем завешивался своего рода шторой. Пространство в большом типи иногда перегораживали шкурами, создавая подобие комнат, или даже ставили внутри маленькое типи, например, для молодой семьи, так как супруг; согласно обычаю, не должен разговаривать и даже видеться с родителями жены. Наружная покрышка типи имела вверху два клапана, которые закрывались или разворачивались в зависимости от ветра. Снизу покрышка не плотно прижималась к земле, а прикреплялась колышками так, чтобы оставались щели для тяги. В жаркую погоду колышки вынимали, а покрышку задирали вверх для лучшей циркуляции воздуха.

Каркас палатки составляли 12 и более шестов, в зависимости от размеров типи, плюс два шеста для клапанов. Шесты ставили на опорный треножник. Веревка, связывавшая треножник, соединялась с колышком-якорем, который втыкался в центр пола. Очаг устраивали, чуть отступая от центра — ближе ко входу, который всегда смотрел на восток. Самое почетное место в типи было напротив входа. Между этим местом и очагом устраивали алтарь. Пол устилали шкурами или одеялами, кровати и стулья делали из небольших жердей и прутьев, покрывая их шкурами. Подушки шили из кожи, набивали их мехом или ароматной травой.

Вещи и продукты хранились в коробках из сыромятной кожи и в парфлешах — больших кожаных конвертах.

Индейский духовный мир — это огромный пантеон высших существ и духов, различные предания и мифы о великих учителях и пророках, многочисленные церемонии и обряды. связанные с охотой, урожаем, войной, заключением мира, рождением, смертью и так далее.

Первые миссионеры, беседовавшие с индейцами о религии, искали в их теологии аналог христианскому Богу-Отцу, и нередко в литературе индейское понятие Высшей Силы, или Великой Тайны, преподносится как Великий Дух — некая субстанция или существо, властвующее над всем в мире и сотворившее жизнь. Однако это не совсем так. Великая Тайна — нечто большее. Это все вокруг, это Вселенная. Великую Тайну нельзя представить или увидеть. Она была всегда, она «везде, она во всем. Сиу называли ее «Вакан-Танка», Чейенны — «Махео», Пауни — «Тирава».

Вакан-Танка один, и одновременно их много, добрых и злых, Вакан-Танка — четыре ветра, четыре стороны света (священное число у всех степных индейцев). Вакан-Танка — Солнце, Луна, Звезды, Земля и Небо. Все эти силы разные и самостоятельные, но в то же время они единое целое…

Посланец Вакан-Танки и Неба — птица Грома, которую воплощает орел-беркут. Самые злые силы живут глубоко в воде, их воплощают страшные неведомые чудовища — Унктехи.

Трубка была непременным атрибутом всех церемоний. Она символизировала всю Вселенную, и перед тем как раскурить, в неё «вмещали» все стороны света, Небо и Землю, представляя их в щепотках табака, а затем предлагали её каждому из этих направлений, испрашивая их помощи и приглашая таким образом поделиться своей силой и соединиться с участниками обряда.

К первым белым чужеземцам, проникавшим в степи, индейцы в основном относились дружелюбно. До 1820-х годов случались лишь небольшие стычки, и то не с войсками, а с торговцами, охотниками, еще немногочисленными эмигрантами; на юге — с мексиканцами и техасцами, которые угоняли у индейцев южных равнин лошадей и похищали детей. Кайова, Команчи, Арапахо, Кайова-Апачи в свою очередь совершали набеги в Мексику и южный Техас. Они уводили лошадей, мулов, захватывали пленников, а нередко возвращались и со скальпами своих врагов. В центральных и северных равнинах неприятности белым доставляли Ассинибойны, Сиу, Чейенны, Пауни.

Первыми испытали на себе мощь армии индейцы Арикара — причиной послужили конфликты с торговцами и трапперами. Летом 1823 года против Арикара началась карательная кампания объединенных сил торговцев, армии и индейцев Сиу. В одной из атак солдаты применили артиллерию, нанеся индейцам огромные потери, после чего Арикара покинули два своих селения и несколько лет жили под защитой Пауни.

Следующее значительное столкновение с войсками произошло летом 1847 года возле Пис-Ривер в Техасе. Кайова напали на солдат, убили пятерых, но и сами потеряли десять воинов и главного вождя.

Осенью 1853 года Юта напали на отряд лейтенанта Ганнисона из 10 человек — убили шестерых, в том числе и командира.

Несмотря на мирный договор, заключенный у форта Ларами в 1851 году, и более крупные столкновения стали обычным делом в степях. После поражения солдат у торгового поста Бордо (в 9 милях от Ларами) в 1854 году, когда Сиу убили лейтенанта Граттана и весь его отряд — 30 человек (по тем временам событие неслыханное), войска предприняли несколько акции усмирения. 4 сентября 1855 года солдаты полковника Уильяма С. Харни напали на лагерь Брюле-Сиу — погибло 86 индейцев. 29 июля 1857 года произошла «битва Самнера» в долине реки Соломон — 300 воинов-Чейеннов потерпели поражение от кавалерии полковника Е.В. Самнера. Он впервые использовал против индейцев сабельную атаку — они оказались застигнутыми врасплох и бежали, потеряв несколько человек убитыми и очень много ранеными. Летом 1860 года армия США выступила против Команчей и Кайова — в наказание за убийства, совершенные ими на тракте Санта-Фе.

«Битва Ста Убитых»

, или «Резня Феттермана». Несмотря на договор 1865 года, согласно которому территории, прилегающие к реке Паудер, оставались индейскими, там все больше появлялось белых, особенно после того, как в Монтане обнаружили золото. Белые не собирались покидать эти места, наоборот, не обращая внимания на недовольство индейцев, строили военные форты. В конце концов, индейцы решили нанести мощный удар по главному оплоту генерала Генри Каррингтона — форту Фил-Керни.

21 декабря 1866 года две тысячи воинов Сиу, Чейеннов и Арапахо остановились у хребта Лодж-Трейл в трех милях от форта. Десять молодых воинов — по два из каждого племени — Чейеннов, Арапахо и Сиу (Миннеконджу, Оглала, Брюле) ОТправились выманить солдат из Фил-Керни. Они напали на форт и убили караульного. Одновременно другой отряд атаковал солдат, сопровождавших обоз с лесом.

Защитить лесорубов и отбросить десяток индейцев от форта взялся капитан Уильям Феттерман с эскадроном кавалерии и ротой пехоты. Отряд-приманка как нельзя лучше выполнил свою задачу, и Феттерман, поддавшись искушению легко разделаться с дерзкими налётчиками, угодил в тиски индейской армии. После кровопролитной схватки все 81 человек Феттермана погибли. Сиу потеряли полсотни людей, Чейенны — двух.

В битве участвовали знаменитые воины Сиу — Бешеный Конь и Горб, а также Чейеннов — Тупой Нож, Дикий Кабан, Маленький Волк и Маленький Конь.

С поверженным противником индейцы поступили как солдаты на Сэнд-Крик — трупы были изуродованы самым жестоким образом.

Все индейцы Великих равнин участвовали в межплеменных войнах, но далеко не все сражались против правительственных войск. Часть индейцев служила наемными разведчиками, или скаутами, в чьи обязанности входило выслеживать враждебные племена, показывать путь в незнакомой солдатам местности, поддерживать в бою основные силы регулярной армии. Скауты получали жалованье 13 долларов в месяц и носили военную форму (правда, порой весьма причудливую — в ней преобладали элементы традиционного воинского костюма индейцев); они были вооружены револьверами и винтовками, разбиты на отделения и роты. Офицерами в подразделениях скаутов обычно были белые, а младшими командирами — сержантами и капралами — индейцы. Небольшие армейские соединения — эскадрон кавалерии или рота пехоты — обходились одним-двумя скаутами, в полку могло быть отделение скаутов, а во время больших кампаний иногда задействовали роту или больше индейских разведчиков. Например, во время экспедиции генерала Коннора против племен реки Паудер (Сиу, Чейенны, Арапахо) участвовала рота скаутов Пауни (95 человек) и столько же скаутов Омаха и Виннебаго.

Скауты, как и все степные индейцы, были прирожденными воинами, кроме помощи в качестве следопытов и переводчиков, они отважно сражались, были преданы воинскому долгу, честны и исполнительны. Кроме того, в отличие от белых солдат, они прекрасно знали обычаи и методы ведения боя индейцев. О воинских качествах скаутов высоко отзывались не только белые офицеры, но и сами индейцы. Недаром во время битвы при Литтл-Бигхорн Сиу и Чейенны насмехались над солдатами, называя их детьми, которым еще рано сражаться, а если уж пришли воевать, то надо было взять побольше скаутов. Тем не менее, уважая скаутов как воинов, индейцы, естественно, считали их предателями своего народа и расправлялись с ними более жестоко, чем с солдатами. Так, после той же битвы у Литтл-Бигхорн Сиу отрезали и насадили на шест голову капрала Кровавого Ножа, наполовину Сиу, наполовину Аракара, — лучшего скаута генерала Каспера.

Весьма непростой вопрос: считать ли индейских разведчиков предателями или нет? Кроме того, что в скауты обычно шли воины малочисленных племен, теснимых такими могучими племенами, как Сиу, Чейенны или Команчи, для этого существовал еще ряд причин. Во-первых, скауты, и не поступив на службу к белым, все равно бы сражались против своих исконных врагов, оставаясь защитниками своего народа. Во-вторых, на службе они получали шанс отомстить враждебному племени, имея на своей стороне сильного союзника в лице армии. И в-третьих, одновременная война против соседних многочисленных и агрессивных племен и регулярной армии неизбежно привела бы к полному уничтожению их народа. Не случайно большую часть скаутов составляли Кроу и Пауни, племена, со всех сторон окруженные и теснимые врагами. Кстати, воины этих двух племен, а также степные Делавары считались лучшими скаутами, самыми смелыми, профессиональными и надежными.