Рукопись Ахмеда ибн-Фадлана (Ибн Фад-лана) представляет собой самое раннее из известных свидетельств о викингах – об их образе жизни и общественном устройстве. Это исключительной ценности документ, описывающий в ярких деталях события, происходившие более тысячи лет назад. Время, конечно, не пощадило рукопись, и за прошедшие века многие фрагменты этого текста были утрачены, а другие сохранились лишь в переводах. История манускрипта интересна, пожалуй, в не меньшей степени, чем сам содержащийся в нем текст.

В июне 922 года нашей эры халиф Багдада направил одного из своих придворных, Ибн Фадлана, послом к царю булгар. Ибн Фадлан отсутствовал в родном городе в течение трех лет, но так и не выполнил возложенную на него задачу, поскольку в пути он повстречался с отрядом северян-викингов и против своей воли оказался вовлечен в их дела, полные опасностей и приключений.

Вернувшись наконец в Багдад, Ибн Фадлан изложил историю своего путешествия письменно – в виде официального отчета, представляемого ко двору. Этот оригинальный манускрипт уже давно признан исследователями утраченным, и нам приходится полагаться лишь на сохранившиеся от него фрагменты в позднейших источниках.

Наиболее известным из них является арабский географический справочник, составленный Якатом ибн-Абдаллой приблизительно в тринадцатом веке. Якат включил в свой справочник около дюжины цитат из составленного Ибн Фадланом отчета, которому к тому времени было уже более трехсот лет. Из этого следует вывод, что Якат работал не с оригиналом рукописи, а с одной из ее копий. Тем не менее эти несколько разделов впоследствии бессчетное количество раз переводились и цитировались позднейшими исследователями.

Несомненно, следует сказать несколько слов об Ибн Фадлане – человеке, который обращается к нам через тысячелетие и чей голос доносится до нас сквозь эту толщу лет и сквозь фильтры бесчисленных переводов и переложений, сделанных на десяток языков людьми, принадлежащими к самым различным лингвистическим и культурным традициям.

О нем лично мы не знаем почти ничего. Бесспорно, он был человеком образованным и, судя по тому, какие походы и приключения сумел выдержать, не очень старым. В своей рукописи он прямо указывает на то, что относится к числу приближенных халифа, не выказывая тем не менее по отношению к своему повелителю особых восторгов. (В этом он, впрочем, не одинок: халифа аль-Муктадира дважды пытались свергнуть с трона, и в конце концов он был убит одним из собственных офицеров.)

Об окружении автора и стране, в которой он жил, мы знаем большее. В десятом веке Багдад, именовавшийся Городом Мира, был самым цивилизованным городом на земле. В нем насчитывалось более миллиона жителей – внутри знаменитого кольца крепостных стен. Багдад был средоточием интеллектуальной и коммерческой деятельности и всегда отличался роскошью в сочетании с изяществом и элегантностью. В прохладных покоях его дворцов и в благоухающих садах накапливались несметные сокровища огромной империи.

В ту эпоху багдадские арабы уже были мусульманами, причем ревностными приверженцами этой религии. Впрочем, город был всегда открыт и для людей, которые выглядели, вели себя или молились иначе, чем местные жители. В ту эпоху арабов никак нельзя было назвать провинциальным народом, отчего их свидетельства, касающиеся иноземных культур, приобретают особую ценность.

Сам Ибн Фадлан, несомненно, наделен неординарным умом и наблюдательностью. С равной заинтересованностью он описывает как детали повседневной жизни встреченных им людей, так и их верования и представления о мире. Многое из того, чему он становится очевидцем, кажется ему вульгарным, диким и варварским, но он не тратит много времени на выражение негодования по этому поводу; единожды высказав свое неодобрение, он вновь переходит к бесстрастному рассказу о своих наблюдениях. При этом он описывает увиденное, не прибегая к снисходительному тону.